Пейринг/Персонажи: м!Сурана / Кэррол
Категория: слэш
Жанр: драма
Кинки: зависимость, измененное состояние сознания, упоминается фут-фетиш
Рейтинг: R
Размер: 1100 слов
Предупреждение: неканоничное имя Сураны, могут быть элементы AU.
Ксанна хихикает, глотает слоги, поэтому трудно понять, что она все это время пытается сказать. Терону хочется отправить ее подальше — отстань, не до тебя сейчас. Отстань, я занят. Ученица справляется, наконец, с очередным приступом хохота.
— Там, — всхлипывает она, — там… глянь, храмовник. На верхушку Башни забрался. Болтает про
Терон отмахивается, а потом
— Храмовник? — переспрашивает он.
— Ага, — кивает Ксанна и снова давится тихим визгливым хохотом. — Здоровенный такой, рыжий. Кэррол его звать, что ли…
Кэррол.
Терон откладывает скальпель, которым резал глубинные грибы для зелья. Отодвигает пробирки — их надо подогреть в процессе изготовления зелья, обычно использовал вульгарную «вспышку», за что удостоился критики от старшей чародейки Леоры. Мол, небезопасно и нужная температура достигается не сразу.
«Кэррол», — думает Терон. Пробирки звякают стеклом. Ксанна хихикает. На лбу у нее
— Он наверху, да?
Девчонка мотает головой:
— Ага. Прямо на крышу забрался, балда…
«Балда».
Терон и сам называл так Кэррола — здоровяка Кэррола, заметного в любом строю, габаритами напоминающего платяной шкаф или небольшого бронто. Терон идет сначала пружинистым веселым шагом, а затем сбивается на бег.
Кэррол, улыбчивый добродушный парень. Ласковый, послушный.
С ним легко договориться — даже выйти из Башни ненадолго; Терон достаточно умен, чтобы не отлучаться без разрешения Ирвинга и Грегора дальше таверны на берегу озера Каленхад.
Кэррол.
Его и самого можно отправить за бутылкой вина.
Вино они распивали вместе в одной из забытых комнат склада. «А Грегор не узнает?» — сомневался Кэррол, когда Терон его туда впервые притащил. «Сюда никто не ходит», — меланхолично возразил тот. — «Видишь? Эльфийский корень превратился в труху, того гляди, заведутся болотные пауки».
В комнатушке громоздились ящики и пахло гнилью порченых растений, но было тепло и уютно. Они пили вино, Кэррол слюняво целовался. Терон отпихивал его, а затем с максимально серьезным выражением лица — главное не заржать в самый ответственный момент, — снял сапоги и предложил облизать пальцы ног. Кто знал, что Кэррол не только согласится, но и придет в исступленный восторг?
С ним было хорошо.
Большой, туповатый, но осторожный, — он словно бы смущался разницы в размерах, опасался придавить костлявого эльфа. Последний вышел из положения — например, мог уткнуть Кэррола носом в тюк с прелыми травами, задрать котту, а белье спустить; после — долго щипать и царапать мускулистую задницу до набухающих
С ним было хорошо, как ни с кем иным.
Терон просто отказывался признавать, что Кэррол изменился в последнее время.
«Просто неважно себя чувствовал», — надеется Терон. Он считает ступени, как раз миновал винтовую лестницу над комнатами старших чародеев. Чуть выше висит портрет Мэрика Тейрина — широкомордый аристократ неотличим от своих же крестьян, во всяком случае, эльф Терон Сурана не видит большой разницы. Про Мэрика Тейрина сплетничали, что он наплодил
«…неважно себя чувствовал».
Это означает: забывал собственное имя. Это означает: заговаривался и нес бессвязную чушь.
Лестница прерывается щербиной и порывом ледяного ветра. Проход загорожен железными доспехами: храмовники переговариваются между собой. Учеников и любопытных магов они уже прогнали.
— Что здесь?! — Терон верил бы Ксанне — но не хочет.
— Вали отсюда, — бормочет костлявый темноволосый тип с тремя жесткими волосами на кадыке, остальное лицо
— Там Кэррол? — настаивает Терон, и сжимает руки в кулаки. Костлявый бурчит под нос, рядом с ним — безбровая блеклая женщина. Кажется, ее зовут Лери. Она тихо объясняет:
— Бедняга совсем дошел…
Терон протискивается между заслона доспехов.
Он поднимается выше остальных, и действительно видит Кэррола.
Над Башней висит обычный промозглый туман, в нем Кэррол кажется потерянным, как будто заблудился и тщетно ищет дорогу. Он размахивает мечом и щитом. Он кричит
У Терона холодно в животе, но он поднимается — последняя ступенька почти искрошилась.
— Кэррол, — зовет он.
Тот очень бледный: рыжие волосы горят огнем на фоне кожи. В
— Кэррол, — повторяет Терон сиплым голосом; тот стоит прямо возле зубчатого края. Площадка узкая — футов пятнадцать в диаметре. Кэррол слишком неловок, неуклюж для нее. — Иди ко мне. Это я. Терон.
Тот выставляет: щит с гравюрой полыхающего меча.
— Птицы.
Нет, думает Терон. Только не сейчас.
Он идет по скользкому камню. Он в тумане: в прямом и переносном смысле. Облако накрыло высоту и бездну.
— Кэррол, это я. Терон. Тебе нужно спуститься по лестнице. Ты здесь простудишься или упадешь.
Безумный от лириума храмовник скалится щитом, острием меча и
— Птицы… ты тоже птица. Малефикар. Они кусаются. У них хвост. Он черный. Кусаются и колются. Покарать их. Во имя Андрасте.
— Кэррол.
Слушать это невозможно, Терона тянет заткнуть уши. Пожалуйста, помолчи. Ты же нормальный. Еще недавно был…
Хотя кого Терон обманывает. Нет, не был. Кэррол изменился давно — сейчас просто стало невозможно скрывать. Терону нравилось отсасывать у храмовника еще и потому, что семя того пахло лириумом. Все его тело пропиталось демоновым порошком, а еще он тайком прятал заначки в их комнате-
«Я должен был сделать
Терон тянет руку, думая о пропасти. Зубчатые края впрямь похожи на птичьи клювы.
— Это я.
Он подходит вплотную и дышит Кэрролу в шею. Ветром задирает мантию, сбивает с ног. Шея — уязвимое место: Терон наблюдает как бугрятся мышцы и пульсируют вены.
Еще между ними щит. Толчка хватит, чтобы Терон и правда стал «птицей» — на ту секунду, что будет лететь до мерзлых вод озера.
Кэррол тяжело выталкивает воздух сквозь сжатые зубы, снова бормочет под нос,
— Я заблудился. Ты нашел меня, — и опускает щит, убирает меч в ножны, берет за руку — Терон сжимает его пальцы, с трудом и гулким звяком сняв перчатку доспеха. Кэррол идет за ним, как послушный мабари на поводке.
Храмовники пропускают их.
На последней ступеньке вниз Терон обнимает Кэррола, гладит его по горячечной щеке и говорит:
— Все хорошо, Кэррол. Это я, Терон.
— Терон, — отзывается тот. — Терон.
Выбеленные лириумом глаза ничего не выражают, лишь на миг мелькает настоящее узнавание. Но этого довольно: Кэррол прижимается носом к затылку Терона.
В этот миг Терон верит, что все как прежде, Кэррол нормален, и ничего страшного не случится.
Верит, верит, верит.