Тур 2 Нега и роскошь. Orphan AGE

[Orphan Glory]

Название: Еще, детка, еще
Автор:  Orphan Glory
Пейринг/герои: Гаррет Хоук/Изабела
Категория: Гет
Жанр: PWP
Рейтинг: NC-17
Исходники: вольная иллюстрация к фику "Золотой Идол" авторства Раэлла и Йаррис тык
Кинк: мастурбация, фетиш на золото

Название: Герой ее романа
Автор:  Orphan Glory
Пейринг/герои: ж!Кусланд/Алистер
Категория: Гет
Жанр: ПВП, юмор
Рейтинг: R - NC-17
Кинк: Порнография, ролевые игры
Размер: драббл, 557К
Примечание: кроссовер с игрой Baldur's Gate 2

— Видите этот цветок? Если не ошибаюсь, это большая редкость — багровая роделия...

Когда все дела на день окончены, недовольные банны — на время, конечно — усмирены, встречи проведены и отчеты выслушаны, так приятно расслабиться вдвоем с любимым человеком.

Свечи отбрасывали золотистые отблески на полупрозрачный балдахин. На подзеркальном столике стоял в вазе целый букет розовых роз из королевского сада. Элисса, в распахнувшемся халатике антиванского шелка, лежала на кровати поверх одеяла, подпирая лицо кулаками, и ухмыляясь смотрела на Алистера.

Тот, нахмурился, перелистнул страницу, брови его поползли вверх.

— Ты продолжай, продолжай, — сказала Элисса, откровенно забавляясь.

— У этого величавого цветка огненный цвет, но такой нежный запах, — прочитал Алистер с выражением. — Он символизирует любовь и одновременно — войну и возмездие. Он напомнил мне о вас, моя леди… — Алистер покраснел и остановился. — Это что, какая-то шутка? Не понимаю. Ты заказала кому-то эту книжку — Варрику что ли — зачем?

Элисса покатывалась со смеху.

— Да нет же. Это классический роман, ему уже лет двести. Он такой старый, что взрослые его уже не читают, только подростки. Многие поколения использовали его как руководство для своего первого опыта.

Алистер с убитым видом почесал в затылке.

— Но мне-то он никогда не попадался. В приюте бы за такое уши оборвали, а среди храмовников были в ходу вещи гораздо менее романтичные. Выходит тогда, после Лотеринга… представляю, что ты обо мне подумала.

— Подумала: какой милый юноша, начитанный, — ответила Элисса, села, придвинулась поближе к Алистеру, положила голову ему на плечо. — А я, между прочим, девочкой мечтала встретить кого-нибудь такого же, как сэр Аномен, но думала, что таких больше не бывает. Смотри, там дальше будет сцена в палатке.

— Опять будешь смеяться?

— А ты начни.

— Иди же ко мне, любовь моя, снимем потертые доспехи и возляжем вместе, и я покажу, какую любовь к тебе питаю. С этими словами сэр Аномен покрыл поцелуями лицо дочери Баала… ее шею и грудь… возложил руку ей на лоно и ощутил влажный жар… хмм, а этот Аномен парень не промах.

— О-о, даа. Читай дальше!

— Глаза сэра Аномена продолжали с благоговением смотреть в глаза возлюбленной, в то время как сильные руки рыцаря приподняли ее бедра, и его тайный уд… дыханье Создателя, ну и выражения! Ладно, и его напряженный член вплотную приблизился к ее трепещущему лону, и так он помедлил, наслаждаясь зрелищем, в том время как она извивалась и кусала костяшки пальцев, не в силах дольше ждать. Наконец он вошел в нее одним плавным движением, и она застонала от наслаждения…

— А-ах! Да, вот так, не останавливайся, мой рыцарь!

Позабытая книжка давно валялась на полу, пока Элисса и Алистер предавались взаимному наслаждению уже без оглядки на сценарий.

— М-м…

— Ох, сейчас. Погоди, соберусь с мыслями. И они лежали, обнявшись, и отдыхали, пока им не принесли завтрак в постель.

— Что-то мне кажется, что вот этого последнего пассажа там не было.

— Да ты что! — притворно удивился Алистер Ну тогда в следующий раз ты будешь читать вслух.

— Не откажусь, — улыбнулась Элисса.

Они задули свечи.

— Послушай, — сказала вдруг она. — Ты не жалеешь, что тебе пришлось взвалить на себя вот это всё: корону, кучу обязанностей, кучу врагов в придачу?

— Ну кто-то же должен это делать. Уж лучше я, чем Анора. А ты?

— Не без того. Когда вспоминаю о тех временах, когда мы делили одну палатку на двоих и думаю о том, что и сейчас могли бы вот так же, только вдвоем…

— Только вдвоем, мы с тобой, вдали от всего света… тогда подумай о том, что в таком случае завтрак бы с утра готовил я.

Название: Пузырьки шампанского
Автор:  Orphan Glory
Пейринг/Персонажи: Кассандра / Лелиана
Категория: Фэмслэш
Жанр: Романтика
Рейтинг: NC-17
Кинк: Совместная ванна, фемдом, алкоголь

Название: Турист
Автор:  Orphan Glory
Пейринг/герои: Каллен/Дориан
Категория: Слэш
Жанр:Романс, established relationship
Рейтинг: NC-17
Кинк: Первый раз, смена раскладки
Размер: 3933 слова

У Дориана больше никогда не бывает дурного настроения. Раньше он мог, разобидевшись на какую-нибудь ерунду, днями злиться, не выходить на улицу и осыпать всё и всех подряд насмешками. Некоторые из его наиболее язвительных замечаний до сих пор ходят в качестве подколок в Инквизиции - или том, что от нее осталось.

Сейчас они не могут позволить себе тратить время на ссоры, слишком редки и коротки встречи, и хорошее настроение надо беречь. Во время кратких ночных разговоров через магический кристалл Каллен представляет, как Дориан, у которого выдался хороший день, вернувшись домой ввечеру, встряхивает его и аккуратно складывает в самшитовую шкатулку, надписанную “Amato”.

У самого Каллена все дни в разлуке плохие. Гора дел нисколько не позволяет отвлечься, нырнув с головой в работу, такие уж это дела. Каллен тонет в море бумаг: рекомендации, пенсии, выходные пособия. Ему приходится выслушивать неудобные вопросы (Почему меня выгоняют, а его оставляют?) и не давать на них честных ответов (Потому что остаются не лучшие солдаты, а те, кто усерднее драит медяшку) . Возможно, кое к кому из тех, кого ему жаль увольнять, обратится с предложением Лелиана, но наверняка не ко всем - сокращение есть сокращение. От войск Инквизиции остается только символический контингент, который легко наряжать в аляповато-яркие парадные мундиры и выставлять почетным караулом Верховной Жрицы, а больше он ни на что и не годен. Каллен очень боится, что при встрече с Дорианом он не сможет удержаться от бесконечных жалоб.

Но наконец процесс сокращения подходит к концу, и у Каллена неожиданно образуется масса свободного времени. Собственно, он мог бы вообще свалить все на лейтенантов без потери боеспособности - потому что она и так утрачена начисто - а сам уйти: в отпуск, в отставку, с визитом к семье, в гости к любовнику. У него все еще сладко замирает сердце и наверняка появляется на лице мечтательная улыбка, когда он думает о Дориане этим словом.

Каллен пишет Верховной Жрице прошение об отпуске. Пишет Мии, что дела снова не позволяют ему навестить ее и племянников, и ему даже почти не стыдно. И долго собирается с духом сказать Дориану, что рад бы был посмотреть на Тевинтер как путешественник. А если я отвлекаю его от чего-то важного? говорит внутренний голос. А если я вообще не придусь ко двору? Да ерунда, отвечает Каллен сам себе, что я, не знаю Дориана? Он будет в восторге.

“Дориан будет в восторге”, - говорит Инквизитор, переплетая пальцы правой и единственной руки с Кассандриными. “Очень правильный выбор, - говорит Лелиана. - Кстати, я хочу, чтобы вы встретились в Каринусе кое с какими нужными людьми”. “Да, обязательно посмотри город, там, говорят, много интересного, - говорит Железный Бык. - Во время нашествия кунари он падет первым”, - так, будто и нашествие, и падение города уже дело решенное. А Каллен, между прочим, еще даже не сказал никому, куда в Тевинтере он поедет. Дориан, вообще-то, сейчас в Минратосе, на сессии магистериума. Но они, конечно же, правы.

Дориан приезжает так быстро, как будто летел на крыльях. Как всегда после поездок на родину, он немного скован в проявлении своих чувств, и Каллену доставляет некоторое извращенное удовольствие целовать его на виду у всей Инквизиции и потом под руку провожать к его почетному месту рядом с собой, на удалении всего одного человека от трона Верховной Жрицы. Другое удовольствие, совсем невинное - наблюдать как он на глазах оттаивает и превращается в привычного нахального себя; настает Калленова очередь смущаться его откровенности.

Дориан, разумеется, ужасно рад и, разумеется, первым делом повезет Каллена в свой родной город.
- Я столько всего обязан тебе показать, - говорит он, пока Каллен опускается перед ним на колени. - Обещаю, тебе будет интересно и… аах, сделай так еще!.. и мне очень приятно будет, когда ты увидишь места, где я вырос. - Потом у него надолго пропадает дар речи, ну и хорошо.

Когда они наконец переводят дух, Каллен обнаруживает, что ему уже не хочется жаловаться на упадок Инквизиции и свою бесполезность. У него наконец выдался хороший день, и следующий тоже будет не хуже.

Сборы проходят в счастливой дымке, и Каллен опомниться не успевает, как их карета уже катит по старому имперскому тракту - дорога ровная и гладкая, как озеро Каленхад в штиль, и если не задумываться о том, как ее построили, то отпуск начинается просто идеально.

Они много разговаривают в дороге - может, оба и рады бы были заняться кое-чем еще, но повозка все-таки построена так, чтобы быть максимально легкой и остойчивой, а не просторной, и после одного не слишком удачного опыта, который кончается парой растяжений и несколькими чуть не выбитыми зубами, им остается только сидеть, упираясь друг в друга коленями, и глядеть друг на друга.

Каллен все-таки задает вопрос: “Почему не столица?”, и Дориану приходится сознаться, что Минратос для них слишком опасен, что, может быть, Каллен с его южнохрамовничьими умениями и окажется не по зубам Дориановым врагам, но политические последствия публичного их применения могут оказаться просто чудовищны. Каллен разрывается между обидой за то, что ему никто ничего не сказал, беспокойством за Дориана, желанием навсегда забрать его из ужасного, жестокого Тевинтера и сознанием, что Дориану очень не понравятся попытки его опекать. Он в итоге ограничивается взятым с Дориана клятвенным обещанием впредь посвящать его в такие детали без оглядки на то, что он будет волноваться. Что же касается столиц, то Вал Руайо ему хватает за глаза и за уши, и на Минратосе свет клином не сошелся.

Они пересекают границу, виноградные рощи понемногу сменяются оливковыми, лица встречных так же постепенно становятся все смуглее, а в остальном Каллен не замечает особых отличий от знакомых земель. “Amo, amas…” - повторяет он по книжке, пока Дориан не объясняет, что в Каринусе почти никто не говорит на тевине, и в повседневной жизни даже самые знатные семьи пользуются всеобщим.

В трактире, где они останавливаются переночевать, хозяин предлагает господам рабынь на ночь - Дориан с вежливой улыбкой отказывается привычным жестом, точно таким же, каким отказывался от услуг вольной шлюхи в соседней Неварре, а у Каллена от ужаса и омерзения по загривку ползут мурашки. Ночью он мается и долго не может уснуть. Бессонница надолго становится его спутником в Тевинтере, а вот подобных предложений им почему-то больше никто не делает.

Каринус - не такой уж большой город, если сравнить с тем же Вал Руайо - поражает Каллена своей соразмерностью. Мощные городские стены, величественный собор, изысканные усадьбы из белого камня, пышные сады. Город по уступам спускается с горы к воде, и у Каллена мелькает мысль, что так мог бы выглядеть Киркволл, если его хорошенько отмыть - например, с помощью цунами. Впрочем, что удивляться, Киркволл ведь тоже основан в годы Империи.

Дориан пребывает в некотором смятении чувств, которое не может скрыть от Каллена - впрочем, тот уже примерно представляет, почему, и действительно, Дориан подтверждает его догадку. Он ведь покинул родной город еще ребенком, бывал лишь коротким наездами, пока не оказался в отцовском доме под домашним арестом и лишь чудом сумел спастись от ритуала магии крови, который должен был его изменить. Дориан - на памяти Каллена храбро сражавшийся с любым противником, давно примирившийся с отцом и похоронивший его, способный с усмешкой пересказать подробности очередного покушения на себя - сейчас не в состоянии удержаться от дрожи. Каллен сжимает его ладонь в жесте поддержки, сожалея, что здесь не может позволить себе больше, размышляет о том, как ему самому повезло родиться там, где никто не загонял его в рамки, не заставлял подвергать сомнению свою идентичность. Впрочем, его старшая сестра, скорее всего, до сих пор уверена, что у него желания плоти так и не пробудились.

Карета подъезжает к дому с колоннами, и Дориан преображается на глазах. В позе появляется величественность, во взгляде надменность, и когда лакей помогает ему выйти из кареты, на парадное крыльцо ступает магистр и господин - Каллен замечает, что кое у кого из выстроившихся в шеренгу встречающих их слуг даже, кажется, дрожат коленки.

Каллен не знает, насколько этот новый Дориан настоящий, а насколько - личина. Дворецкий лично пытается проводить Каллена в отведенные для него отдельные покои, Дориан грозно хмурит брови, получает в ответ преувеличенно невинное удивление, обещает кары за нарушение приказа, но сам едва заметно усмехается, подхватывая Каллена под руку.

За порогом хозяйской спальни, когда двери закрыты, он сдувается почти до своих обычных размеров и откровенно смеется над только что просмотренным спектаклем.

- Бедняга не теряет надежды, что однажды я одумаюсь, - поясняет он. - Но на всякий случай пусть у тебя будут и свои комнаты, мало ли что.

Каллен опрокидывает его на шелковые простыни и целует, слушает блаженный вздох, смотрит, как разглаживаются напряженные морщинки у глаз, а сам думает, что новый образ Дориана, властный и грозный, здорово его возбуждает.

Завтра им предстоит долгий, насыщенный день.

Назавтра у них выдается долгий, насыщенный день. У Каллена голова пухнет от количества сведений, которые Дориан пытается в нее втиснуть. Вот эти колонны воздвигнуты в честь архонта Номарана в век Бурь и служат как сторожевыми вышками, так и маяками. А вот этот невзрачный домик построен еще до века Стали, и, насколько Дориан знает, хозяин за скромную плату пускает посетителей осмотреть мозаики (услышав имена гостей, тот отметает любые упоминания о деньгах и сам ведет их показать узорные полы, поминутно кланяясь). А здание рыбного рынка проектировал сам великий… о, привет, Клеон - кстати, познакомься, далекий потомок того самого архитектора.

Упомянутый Клеон приветствует Дориана так горячо, как потерянного в детстве брата-близнеца, и сразу пытается изложить ему какую-то просьбу. На Каллена никто не обращает внимания, но он, признаться, и сам рад передышке. Он лениво следит за работой пирожника и предается размышлениям об увиденном.

Честно признаться, здания, колонны, мозаики слились в голове Каллена в одно невнятное пятно. Зато он обратил внимание на то, как много людей ищет общества Дориана - очевидно, когда он аттестовал себя как парию тевинтерского общества, в этом было немало кокетства, ну или с тех пор его положение сильно изменилось.

Пирожник между тем заканчивает месить тесто и начинает растягивать его в руках, складывать и снова вытягивать, и так много раз, пока в его руках не оказывается пучок лапши нитяной толщины. Он рубит ее ножом и кидает в кипящий сироп, а его подручная тем временем раскатывает другой пласт теста, смазывая его маслом, складывает и снова раскатывает.

- Нет, нет, никаких разговоров о делах, напиши мне потом, что-нибудь придумаем, - говорит тем временем Дориан. - А я в отпуске, я обещал, - и он обнимает Каллена за талию, притягивая к себе. Клеон пучит глаза, но проглатывает замечание, которое явно вертится у него на языке. Каллен закидывает руку Дориану на плечи и ухмыляется половиной рта.

Дориан оборачивается к лотку - там уже успели слепить тесто в конвертики и обжаривают его в кипящем масле.

- А, пирожки. Да, ты должен их попробовать, обязательно! Помню, в детстве я сбегал от воспитателя и накупал их на все карманные деньги.

Каллен поднимает бровь:

- Тесто в тесте?

- Ну да. Надо ли добавлять, что я был довольно толстым ребенком?

Подручная пирожника, высокая девушка, похожая на него как две капли воды, но в рабском браслете, подает им заказ.

Дориан прослеживает взгляд Каллена и вздыхает. Все веселье снимает с него как рукой. В довершение обиды хваленые пирожки оказываются так себе - сладко, да, но ничего особенного.

Они отсылают карету и идут домой по нешироким улицам богатого района.

- Завтра познакомлю тебя с Мейварис, - говорит Дориан. - Она обещала сводить нас в гномье посольство. Заодно можем рассказать тебе про Магистериум.

Вечернее солнце золотит белый камень, из-за заборов свешиваются цветущие ветки, и омертвевшая часть Каллена потихоньку размораживается.

- Это никак молодой Павус? - раздается надтреснутый, но громкий голос. Из окна второго этажа выглядывает очень старая женщина в черном платке с кружевами.

Дориан улыбается своей самой очаровательной улыбкой и на всю улицу орет:

- Здравствуйте, госпожа Луллия! Как изволите себя чувствовать?

- Я-то ничего, мой мальчик, а вот тебя не испортили ли там на растленном Юге?

- Что вы, тетушка, наоборот! Видите, они даже приставили ко мне храмовника на всякий случай.

- Ты бы поправил одежду, молодой Павус, а то люди невесть что подумают.

С учтивым поклоном Дориан отвечает:

- Всенепременно!

- Получил одобрение самой взыскательной судьи? - уточняет Каллен после того, как дом госпожи Луллии остается позади.

- Выходит, что так, - усмехается Дориан с неожиданной теплотой. - Впечатляющая женщина, правда? Впрочем, я ее не видел с ранней юности, к тому же, не исключено, что она принимает меня за Галварда.

- А что не так с твоей одеждой?

Дориан разворачивается на пятках, заглядывает Каллену в глаза.

- Вот это, - указывает он на свое обнаженное плечо, - опознавательный знак. Для мужчин, которые ищут мужского внимания. Надо полагать, достаточно хорошо известный, раз даже она знает.

- А мы все полагали, что это твое индивидуальное чувство стиля.

- Ну, наверное, я единственный, кто заказал такое сшить. Обычно ограничиваются тем, что немного приспускают рубашку с плеча.

- Вот так? - уточняет Каллен с деланной невинностью.

- Festis bei umo canavarum! - У Дориана расширяются зрачки.

Каллен опомниться не успевает, как оказывается вжат спиной в чьи-то ворота; Дориан целует его - глубоко, горячо, жадно. Так, как будто его жизнь зависит от этого.

- Нет, не так, - говорит он целую вечность спустя, продолжая прожигать его взглядом. - Ты не ищешь. Ты - мой.

Очень хорошо, что они почти дошли до дома - иначе от обвинений в непристойном поведении их не защитили бы ни богатство и влияние Дориана, ни экстерриториальный статус Каллена.

Разумеется, “никаких разговоров о делах” - это было пожелание, а не обещание. Дориан исчезает ни свет ни заря, в отвратительном по случаю раннего утра настроении, и Каллен не в обиде, про неотложные дела он понимает. Домоправитель предоставит ему проводника по городу по первому его слову, а уж вечером он сможет требовать с Дориана любой компенсации за скуку.

Каллен завтракает в одиночестве, когда слышит вдалеке непонятную суматоху и умоляющие голоса. Двери распахиваются, и в столовую входит фигура, затянутая в черный шелк, увешанная золотом.

- Крайне невежливо со стороны моего сына не представить мне гостя. Можно даже подумать, он что-то скрывает.

Аквинея Талрассиан обворожительна. Она красивая женщина, остроумная собеседница и приветливая хозяйка - Каллен, следующий за ней на веранду, выходящую на сад в патио особняка, не может не признать, что поведение Дориана необъяснимо и чудовищно.

У Аквинеи безупречная осанка, она гордо держит голову, украшенную драгоценными шпильками, а длинную шею увивает золотая цепь - Каллен восхищенно вздыхает, и наигранности в его вздохе только часть. Аквинея рассказывает истории о Галварде и о детстве Дориана, и Каллен не может удержаться от хохота. Она расспрашивает его о его роли в Инквизиции и о том, как он познакомился с Дорианом, и он сам не замечает, как изливает ей душу. Она злословит о соседях, и Каллен поражается, насколько метки ее язвительные замечания об общественном устройстве Империи.

Он не сразу замечает, что пока цедил один бокал вина, перемешанного с толченым льдом, Аквинея прикончила весь остальной графин. Она пытается щелчком пальцев подозвать служанку, но пальцы ее не слушаются. Тогда она зло стучит кулаком по столу, и новый графин приносят.

Каллен порывается уйти, но она хватает его за колено узловатыми пальцами, а потом начинает с подвываниями умолять не покидать ее здесь одну, в плену - у него не хватает духа разжимать ее руку. Она ерошит ему волосы и говорит, что он хороший мальчик - Каллен надеется, что она не заметила, как его передергивает от отвращения. Наконец она с трудом, опираясь на стол, встает.

- Госпожа, - бормочет обеспокоенная эльфийка, чьего имени он не запомнил, - идемте, госпожа, вам пора отдохнуть.

- Пршу меня извнить, - говорит Аквинея с достоинством и слегка поддергивает юбки. По узорным плиткам дворика бежит струя мочи.

Когда появляется Дориан, Аквинея как раз наконец позволяет камеристке себя увести - сын застает только край черного шлейфа, мелькнувший за дверью, которая захлопывается. Но по перекошенному лицу Каллена он мгновенно восстанавливает общую картину, и его собственное лицо принимает такое же выражение - словно Каллен смотрит в зеркало.

Вечер Каллен проводит за попытками разжать его пальцы на горлышке бутылки. Он впервые задумывается, что Дориан слишком много пьет, хотя в таком состоянии, пожалуй, Каллен его еще не видел.

- Закон о разводе - это было первое, что я протолкнул в Магистериуме, - говорит он заплетающимся языком, уткнувшись Каллену в плечо. - В память о матери.

- Да как ты можешь! - вырывается у того. - Она жива, пользуйся каждой минутой, потом поздно будет!

- Не-ет, - всхлипывает Дориан, - ты не знал ее раньше. В память о матери.

Когда он протрезвеет, то, конечно, раскается в своих словах.

Харчевню с видом на гавань посетить обязательно, говорит Дориан, это даже не обсуждается. В ней подают рыбу уже тысячу лет, по старинным кваринским рецептам, которые старше самой Тевинтерской империи, она пережила и запрет магии, и нашествие кунари, Каллен непременно должен попробовать. К тому же, там они встретятся с нужным им обоим человеком. После очередного дня, проведенного за осмотром городских достопримечательностей, Каллена не надо и уговаривать.

Карета вдруг останавливается, не доехав до места: дорожные работы, через улицу протянут канат, оставлена узкая тропинка для пешеходов. Вообще-то они успеют и пешком, раз такое дело, к тому же Дориан не может удержаться от очередной лекции об истории родного города.

- Смотри, эта мостовая лежит здесь по меньшей мере с пятнадцатого столетия от основания Тевинтера - это век Башен по-вашему - и если бы не новый водопровод, еще бы столько же пролежала. Народу на постройку положили - жуть.

- Подожди, - говорит Каллен, уже привычно подавляя дурноту, - ты ведь сейчас не несчастные случаи при строительстве имел в виду.

- Нет. Магию крови, конечно - видишь остатки жертвенного сигиля, - Дориан концом посоха показывает на розовые линии в белом камне, который разбирают дорожные рабочие - судя по табличке с номером подразделения, государственные рабы. - Как ни печально нынешнее положение, все-таки оно лучше, чем вот так.

- Ты так спокойно об этом говоришь... - начинает Каллен, и вдруг случается невероятное. Одна из фигур у них под ногами распрямляется, чтобы заглянуть ему в лицо. Эльфийка тут же снова сгибается, нет, падает ниц, в мольбе, но Каллен успевает разглядеть веснушки на прямой переносице и чуть раскосые глаза.

- Сер рыцарь! - голосит она. - Вы из Ферелдена, сер рыцарь? Молю, передайте весточку моим родным!

Она ползает у Каллена в ногах и пытается обнимать его за колени:

- Валосса из Денеримского эльфинажа. У меня осталась дома маленькая дочка - ей сейчас должно быть уже тринадцать. Прошу вас, передайте: Валосса, Денеримский эльфинаж!

Каллен уже готов подать ей руки, когда Дориан хватает - нет, вздергивает - его под локоть и практически уносит прочь. Непривычное и довольно неприятное ощущение, если ты привык, что всегда физически сильнее.

- Прекрати! - шипит Дориан зло и отчаянно. - Так не делают. Идем, и не оборачивайся!

Огонь маяка отражается в синей воде, фонари кораблей на рейде и рыбачьих лодок танцуют в сложном хороводе. Справа восходит стареющая Луна, а слева - растущая Сатина. Это, наверное, действительно очень красивый вид, когда ты в настроении смотреть на виды.

Для Каллена легендарная рыба, которую подают в старинной харчевне с видом на залив, на вкус как вата. Человек напротив очень любезен и передает приглашение своего командира посетить его в расположении войск - в другое время Каллен бы ужасно разволновался и обрадовался, но сейчас лишь равнодушно кивает. Вероятно, такое хладнокровие высоко котируется среди мастеров интриг; по крайней мере, на него смотрят с уважением.

А в ушах стоит голос Валоссы из Денеримского эльфинажа.

- Ты пойми, нельзя подавать виду, - объясняет Дориан поспешно, как только они остаются наедине. - Если ты встречаешь в таком виде даже лучшего друга, то единственная достойная реакция - отвернуться и пройти мимо. Иначе - потеря лица такая, что лучше бы самому оказаться на его месте.

- Ну ясное дело, - отвечает Каллен. - А я уж было подумал, что ты просто слишком хорош для этого всего.

- Я запомнил номер участка, - говорит Дориан устало и на глазах превращается из непонятного чудовища обратно в любимого человека. - У тебя есть два варианта. Первый - выкупаешь ее за свои деньги. Это дорого, но быстро. Я могу тебе одолжить. Второй вариант - найти еще одного соотечественника, который тоже подтвердит, что она подданная Ферелдена, подать официальный запрос через консульство. Всех расходов - на гербовую марку, но займет этот процесс полгода или дольше. Но если она продержалась здесь двенадцать лет, протянет и еще шесть месяцев. Результат примерно одинаковый: несчастная мать садится на корабль и отбывает на родину.

Каллен кивает, все еще ошарашенный резкой сменой перспективы. Дориан решает его добить:

- Ну хочешь, я прикажу все сделать? Тебе и беспокоиться не придется.

- Угу. Спасибо, - отвечает Каллен, чувствуя себя отвратительно: вроде и доброе дело сделал, и в то же время чувствуешь себя малодушной тварью.

- На что только не пойдешь ради любви.

Генерал Вериди, в отличие от его бесцветного связного, оказывается личностью колоритной. Он приветствует их, нежно похлопывая по шее серебристого драколиска, одного из огромного табуна. У мастера Деннета, конечно, были и драколиски, но никогда в таком количестве. Каллену ужасно любопытно, каково это - держать целую драколисковую кавалерию. Чем их кормят, как лечат и, главное, как заставляют простых солдат на них садиться? О чем будет уместно расспросить, не возбудив подозрений в шпионаже?

Дориан генералу, кажется, не слишком нравится, зато Каллен явно вызывает безотчетное доверие, стоит только пожать ему руку - ладонь у него надежная, натруженная, рукопожатие крепкое и вызывающее доверие.

Так и выходит, что Каллен оказывается посредником между двумя тевинтерцами в их переговорах. Его собственные цели - обмен информацией с Лелианой - оказываются достигнуты так быстро, что даже неинтересно, но он подозревает, что именно повестка Дориана главная - знать бы еще, о чем она. Дориан ожесточенно торгуется о количестве добровольцев для Сехерона, в обмен на которых генерал поддержит тех и побеспокоит этих, а Каллену так и невдомек, где он этих добровольцев собирается взять.

Впрочем, расстаются они вполне довольные друг другом. Тевинтер, конечно, не друг никому, но какие-то соображения из подготовки, устроенной Лелианой и Быком, подсказывают Каллену, что им предстоит встретиться скорее как союзникам.

Ужас Тевинтера складывается из мелких деталей и ужасных подробностей, они изводят Каллена, словно песок, насыпанный под кожу, мешают спать и есть. Дориана все больше затягивают дела, он выглядит усталым и виноватым. По пунктам программы, подготовленной для визита Каллена они проходят словно по обязанности.

Пока не наступает день ехать на загородную виллу.

- И что мы там предполагаем делать? - интересуется Каллен, чувствуя усталость авансом.

- Купаться в море? Валять дурака? Не знаю; что люди обычно делают на загородных виллах?

- Откуда я… впрочем, извини. Море так море, - говорит Каллен обреченно. Он отлично помнит, как худо Дориану было на корабле от Вирантиума до Каринуса, и не очень понимает, зачем тот снова собирается залезть в море без острой необходимости. Он совершенно не готов к тому, что Дориан, едва войдя на виллу, сбросит одежду прямо на пол и побежит на берег. Но Каллену ничего не остается, как последовать его примеру.

В теории Каллен знает, конечно, что море бывает теплым, но Недремлющее море, на котором стоят Киркволл и Вал Руайо, входит в бассейн холодного Амарантайнского океана, и на практике он просто никогда не пробовал, как это. Озеро Каленхад тоже никогда не прогревается до дна, а мельничный пруд из его детства питала на диво холодная речушка.

Дориан давно уже ныряет где-то на глубине - и совершенно не страдает от волн, вот что удивительно - когда Каллен впервые чувствует прикосновение моря Нокен к своей коже. Это удивительно. Это невероятно. Это… как Дориан, думает он, чувствуя, как теплый прибой окатывает его по пояс.

Самое время вспомнить, что он все-таки тогда научился плавать тогда, в мельничном пруду.

Каллен бы с удовольствием так и остался на пляже до ночи, но Дориан со смехом говорит, что он не большой мастер целить раздражение слизистых морской солью и песком, так что лучше им пойти в ванну и в постель.

Когда Дориан смеется вот так, Каллен не в состоянии ему отказать.

Голова немного кружится после дня, проведенного на солнце, и от горячих поцелуев. Чары смазки, нежное нажатие на перемычку между мошонкой и анусом, один палец, два пальца… Это их обычная рутина, только раньше все это -ну кроме чар, конечно - проделывал Каллен на Дориане. В этот раз это его растягивают, это у него вырывается вздох-всхлип, когда член Дориана входит в него, и это слишком, и это именно то, что нужно, и Дориан обнимает его, как море.

Вот я был дурак, что не позволял ему этого раньше, думает Каллен.

Время пришло. Отпуск Каллена истекает. У Дориана скоро начнется очередная сессия Магистериума.

- Знаешь, я…

Кто-то должен сознаться первым. Каллен хочет объяснить, что очень надеялся прижиться здесь, но это выше его сил. Может быть, когда-нибудь он натрет на душе новые мозоли и научится относиться к рабству так, как когда-то относился к магам. Но пока еще нет. Успеет ли он - кто знает; возможно, у кого-то из них терпение кончится раньше.

- Послушай, я… - говорит Дориан, и Каллен готовится услышать что-нибудь неприятное, но слышит нечто неожиданное. - Дай мне время. Еще несколько лет, и ты сможешь въехать в Тевинтер, не поморщившись.

- Подожди, ты хочешь сказать?

Нет, Каллен отлично знает, что начало - половина дела, что все в политике взаимосвязано, и одни перемены (те, в которых заинтересован Дориан) невозможны без других. Но все равно очень лестно, когда предлагают целую империю бросить к твоим ногам

Название: Южные ночи
Автор:  Orphan Glory
Пейринг/Персонажи: Дориан/Каллен
Категория:слэш
Жанр: PWP, флафф
Рейтинг: R
Кинк: массаж, афродизиаки, секс с использованием магии

<div align="center"><a href="http://ladymantillon.diary.ru/p215128603.htm"><img src="http://static.diary.ru/userdir/3/2/7/7/3277213/85600662.png"></a></div>

<div align="center"><a href="http://ladymantillon.diary.ru/p215128603.htm"><img src="http://static.diary.ru/userdir/3/2/7/7/3277213/85600663.png"></a></div>

@темы: персонаж: Изабелла, персонаж: Каллен, Dragon Age: Inquisition, отношения: фемслеш, отношения: гет, отношения: джен, отношения: слеш, нет_покоя_грешникам, Orphan AGE, AU

Comments

[Подлинный Коркоран]

Арты просто волшебные

[Estelior_]

"Герой ее романа" - шикарно)))
"Южные ночи" как всегда офигенный арт от любимого автора. (С Изабелой тоже)
"Турист" любимый пейринг, было приятно читать.
Авторам большое спасибо за доставленное удовольствие

[Doriane_Brain]

Арты невероятные, Южные ночи – понравилось особенно, очень атмосферно, я прям почувствовала и это очарование юга, жаркого и пряного, и эту ночную прохладу, которая едва-едва приносит облегчение после мучительного дневного зноя.

[Aivika Olivin]

Великолепные арты!
Изабела в золоте - так неожиданно кинково
Теперь осталось понять, как перестать пялиться на пятую точку Каллена и закрыть вкладку

[Раэлла]

Арты совершенно волшебные! Реально - глаз не отвести!

Еще, детка, еще Уииии!!!!! *орет и прыгает на одной ножке* Как же клево-то! Хочется схватить и уволочить прямощас! Это просто внезапный подарок!

Тексты пока не читала. Но непременно приползу чуток попозже))

[Achenne]

Арты просто вообще

[трепещет пять платочков]

Еще, детка, еще - шикарнейший арт. И я помню ту работу, прекрасная иллюстрация

Герой ее романа - очень милая зарисовка)))

[yisandra]

Турист

отлично прописанная атмосфера тевинтера, и пейринг тоже на высоте

[yisandra]

Южные ночи

ах горячо! у дориана усишки прям злодейски подкручены

[Леди Мантильон]

Дорогая команда!

Спасибо, что вы играете с нами, спасибо за ваши прекрасные работы. Леди Мантильон весьма довольна принимать у себя столь талантливых гостей.

К нашему огромному сожалению возникла сложная ситуация с одним из ваших текстов. Наши редакторы не усмотрели в рассказе "Турист" темы тура. Возможно, ваш автор раскроет свой замысел и тем самым разрешит недоразумение?

С нетерпением ждем вашего ответа :-)

[Orphan Glory]

Всем огромное спасибо за сирца и поддержку!

Подлинный Коркоран, спасибо большое))

Estelior_, авторам очень приятно, ловите ответные поглаживания, котичек

Doriane_Brain, спасибо, автор старался

Aivika Olivin, спасибо! в этом каноне больше чем Дориану, золото идет только Изабеле!))

Раэлла, мимими, дорогой автор, это вам спасибо, вы написали очень вдохновляющую работу

Achenne, спасибо большое!

трепещет пять платочков, спасибо за сирца, дорогой анончик

yisandra, мы очень рады, то вы оценили, мы старались, правда

Любезная Леди Мантильон, команде кажется, что тема раскрыта в предпоследней сцене, посвященной поездке на загородную виллу. Также раскрытию темы тура призваны служить последовательные, хотя и безуспешные попытки Дориана додать Каллену роскоши и неги на протяжении всего повествования. К сожалению, сцена, в которой тема раскрывается окончательно, это самая рейтинговая, притом слэшная сцена фика, и если необходимость разобраться в раскрытии темы вынудила читать ее редактора, который не любит этот жанр, автор приносит ему свои извинения.
Если у редакции остались какие-то вопросы или пожелания относительно фика, команда готова их обсуждать.

[gerty_me]

Еще, детка, еще — какая Изабелла красивая!

Южные ночи — ну тут мое сердечко забилось чаще. Красота, словами не передать, страсть, любовь, роскошь и нега. И долгие-долгие прелюдии

Турист — немножечко не вычитан, да?
Много любви, немного боли, жалости чутка. Вроде такое последовательное, в какой-то мере даже безмятежное повествование, но горечь все равно проскальзывает. Невероятно жалко маменьку Дориана.

Но все равно очень лестно, когда предлагают целую империю бросить к твоим ногам
наивный Каллен, хехе. Но Дориан да, способен преподнести все так, будто ради Каллена

Спасибо за выкладку, дорогая команда!

Сделала отборку по тэгу "Дориан" и он есть только у вас. Спасибо, что он есть!

[Раэлла]

Герой ее романа

очень милые герои и очень живые! И такие нежные друг к другу - но без приторности. Понравилось!

[Orphan Glory]

gerty_me, спасибо! нам очень приятно!!)) Некоторая часть команды, возможно, и не особо планировала нести дориана, но ее заставили Больше ОТП богу ОТП!

немножечко не вычитан, да?

Как вы видите по времени выкладки, в этот тур нас почти победил демон дейдлайна
Так что мы обязательно подчистим все перышки после деанона!

Но Дориан да, способен преподнести все так, будто ради Каллена

это команде особенно понравилось! Тут Дориан очень хитрый, очень!

Раэлла, спасибо большое!

[LenaSt]

Еще, детка, еще

Это просто обалденно, красиво и очень горячо.

[Oriental_Lady]

LenaSt, спасибо!))