Вестник "Распутная Вдова" — @дневники: асоциальная сеть

среда, 01 июня 2016

11:22

Рубрика: ПИСЬМА ЧИТАТЕЛЕЙ

все записи пользователя в сообществе Леди Мантильон

"Распутная вдова": издание для благородных мыслями и скорых на поступки.

Дорогие наши читатели!

Платочки трепещут, маски сверкают в свете канделябров, страницы "Распутной вдовы" шелестят в напряженных пальцах. Вдова понимает, что знания и опыт не возникают ниоткуда. Есть вопросы, которые стыдно задать. Есть вещи, которые знать неприлично. Есть многое, что требует практики.

Здесь, в нашей новой рубрике "Письма читателей" вы можете задать Вдове и умудренным опытом читателям волнующие вас вопросы. Спросить мнение. Обсудить идею. Дать рекомендацию. Здесь, дорогие читатели, вы можете говорить свободно. О кинке, о ДА и о кинке в ДА.

Добро пожаловать, и пусть ваши платочки трепещут :rom:

@темы: организационное

URL

пятница, 13 мая 2016

13:26

все записи пользователя в сообществе Леди Мантильон

"Распутная вдова": издание для благородных мыслями и скорых на поступки.

Наши милые читатели!

Мы знаем, что вы жаждете нового и прекрасного, но в общественной жизни сейчас межсезонное затишье. Так давайте поможем друг другу! Может быть, у вас есть захватывающая и поучительная история, которой вы хотели бы поделиться с нами и другими читателями? Тогда дерзайте, и пусть ваши сердца наполняются радостью.

Вдохновиться можно тут и тут

Почитать уже опубликованные работы можно по этой ссылке. Кроме того, можно познакомиться с работами, написанными на наш первый кинк-фест "Весеннее обострение".

Не забывайте о нас, дорогие читатели.

@темы: организационное

URL

понедельник, 04 апреля 2016

21:47

Доступ к записи ограничен

все записи пользователя в сообществе Некто в маске с мабари

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

URL

пятница, 25 марта 2016

14:13

все записи пользователя в сообществе Леди Мантильон

"Распутная вдова": издание для благородных мыслями и скорых на поступки.

Любезные читатели Вестника "Распутная Вдова"!

Мы рады сообщить вам, что у вас появился еще один способ выразить свою любовь к авторам нашего издания. Теперь могут затрепетать не только наши платочки, но и платочки всего изысканного сообщества, склонного к чтению наставительных историй в духе "Вдовы". Предлагаем вам обратить внимание на премию "Золотой Наг", и достойно отстаивать интересы своих любимчиков.

@темы: реклама, организационное

URL

среда, 23 марта 2016

21:50

Потёмновластелинствуем? Деанон

все записи пользователя в сообществе Потёмновластелинствуем?

@темы: Весеннее обострение, деанон, Потемновластелинствуем?

URL

21:24

Бродячий балаган Героя Ферелдена. Деанон.

все записи пользователя в сообществе Бродячий балаган Героя Ферелдена

!вы пожалеете о потраченном времени и деньгах!

@темы: Весеннее обострение, деанон, Бродячий балаган Героя Ферелдена

URL

21:16

все записи пользователя в сообществе Хруст_орлейской_булки

Как упоителен весной Халамширал

Команда "Хруст_орлейской_булки" от всей души благодарит читателей, комментаторов и голосователей, а главное — организаторов мероприятия. Кинк был горяч, мы были злы и взволнованы, а перспективы — далеки и туманны. Но вот мы здесь, у последней черты, живые и здоровые, пусть и чудовищно усталые. Спасибо всем, кто был с нами, кто голосовал за нас и кому мы додали :heart:

bettelgeyze — Мадам Придворная Чародейка, магическим образом втянувшая в Игру остальных. Изысканно вскрывала тайны семейства де Гислен, доминировала Флорианной, а с Лелианой сделала то, о чем многие только мечтали. Безжалостна к стилистическим неровностям и логическим неточностям — ибо всё должно быть безупречно. Знает, как нужно, и не стесняется об этом заявить.

Автор рассказов:

Цветок пиона
Партнеры по танцам
Маску тоже

A_Coronaria — Великая Герцогиня Нежной R-ки (не путать с Принцессой!). Обволакивала шелками, но под маской чувственной деликатности искусно прятала пресыщенную непристойность — так, чтобы все точно её нашли. Тонкий знаток уклада орлейских борделей. Бесценный критик, сверкавший сарказмом в нужное время и в нужном месте.

Автор рассказов:

Снова вместе
Их нравы
Братская любовь

imirel — Величество_для_количества. Писала по 2500 слов в час, и всё совращения юных шевалье ради. Впервые попала в слеш и очень переживала. Верстальщик левой пяткой, чулочной резинки дизайнер. Функция штатного психолога и собирателя мотивации в кучу — бонусом.

Автор рассказов:

Горсть капризов
У мадам на поводу
Не спорь со старшими
На войне как на войне
Императорская милость

@темы: Весеннее обострение, деанон, Хруст_орлейской_булки

URL

20:29

Хоукцест-тим: деанон

все записи пользователя в сообществе Хоукцест-тим

@темы: Весеннее обострение, деанон, Хоукцест-тим

URL

19:16

все записи пользователя в сообществе Леди Мантильон

"Распутная вдова": издание для благородных мыслями и скорых на поступки.

Дорогие наши маски, платочки и гости!

Мы бы хотели поздравить и поблагодарить всех участников и читателей прошедшего мероприятия. Надеемся, что фестивалем вы насладились так же сильно, как мы, несмотря на все недочеты, нестыковки и назойливые помехи. Обещаем в дальнейшем исправить все оплошности, чтобы все наши читатели смогли наслаждаться свежими выпусками Вестника.

А сейчас давайте помашем платочками нашим участникам:

раздача плюшек тут

Также мы предлагаем нашим прекрасным райтерам деанониться. Вы можете нести специальные посты или просто открыться в комментариях к этому. Если вы желаете сохранить инкогнито - это ваше право.

Мы жаждем новых встреч с вами :gh:

П.С. Если вы хотите поделиться своим текстом с более широкой публикой, но пока стесняетесь раскрывать свое авторство, то в ближайшее время мы создадим к вашим услугам специальный аккаунт "Вестник «Распутная Вдова»", куда мы и поместим вашу работу.
Напишите в комментариях под вашим текстом, то вы желаете его опубликовать на фикбуке инкогнито, и мы пойдем вам навстречу. А когда вы наберетесь смелости опубликовать текст под своим именем, то уведомите Вдову, и она удалит ваш текст из Вестника или укажет вас в соавторах по вашему выбору.

@темы: Весеннее обострение, организационное

URL

00:14

все записи пользователя в сообществе Леди Мантильон

"Распутная вдова": издание для благородных мыслями и скорых на поступки.

Дорогие наши платочки и маски, голосование окончено.

запись создана: 22.03.2016 в 18:38

@темы: Весеннее обострение, организационное

URL

понедельник, 21 марта 2016

00:00

все записи пользователя в сообществе Леди Мантильон

"Распутная вдова": издание для благородных мыслями и скорых на поступки.

Ну что ж, дорогие гости Халамширала.

Весеннее обострение накрыло нас быстро и неотвратимо, и столь же скоро оно прошло.
Три тура годных текстов почти на любой вкус и даже двусмысленные иллюстрации появились в нашем издании.
Три этапа "взросления" со Вдовой пронеслись незаметно, и теперь наши писатели могут свободно выдохнуть, отложить перья и... замереть в ожидании результатов.

Настал черед для наших читателей. Не скупитесь на похвалу, будьте честными и отблагодарите райтеров за их труд.

Голосование продлится до 23:59 (по Мск) 22 марта.

На всякий случай еще раз публикуем правила голосования
читать дальшеСхема следующая. Голосование будет состоять из двух блоков: за команды и за одиночных игроков.

Голосование за одиночных игроков осуществляется голосованием за конкретные тексты. Количество текстов, за которые вы можете голосовать, не ограничено.

Голосование за команды включает в себя голосование за лучшую команду всего фестиваля (вы отдаете один голос за всю Игру - так что имеет смысл подождать до последней выкладки) и за любое число понравившихся работ.

Тексты, занявшие первое место в туре, приносят команде 8 баллов, второе - 6 баллов, третье - 4 балла.

Баллы голосования складываются с оргбаллами за работы сверх оргминимума и за исполнение заявок.

Результаты голосования будут объявлены одновременно за все туры.

По решению участников сообщества, расположение двора будет выказываться тайно. Голосующие отправляют свое мнение на у-мыл сообщества по приведенному ниже шаблону. Допускается "доголосование", то есть добавочные письма с новыми названиям работ в дополнение к уже выбранным. Не принимаются голоса от пустых дневников, фейковых аккаунтов и виртуалов.

Шаблон для голосования

Мы призываем участников команд не голосовать за свои команды, но отдать свой голос достойным ;-)

@темы: весеннее обострение, организационное

URL

воскресенье, 20 марта 2016

23:58

Весеннее обострение: экстрим

все записи пользователя в сообществе Некто в долийской маске

Название: ***
Пейринг/Персонажи: м!Кусланд/Натаниэль Хоу, Натаниэль Хоу/Зевран Араннай, Кусланд/Зевран\Натаниэль
Категория: слэш
Жанр: пвп
Кинки: трисом, двойное проникновение, упоминаются игрушки, фингеринг, римимнг
Рейтинг: NC-17
Размер: 3017 слов
Примечание: пвп, бессмысленное и беспощадное :-D

@темы: Весеннее обострение, персонаж: Зевран, Dragon Age Origins + Awakening, кинк: оральный_секс, отношения: слеш, кинк: неопытность, кинк: treesome, кинк: pwp, кинк: первый_раз, персонаж: Кусланд, персонаж: Натаниэль_Хоу, кинк: фингеринг, кинк: секс с использованием посторонних предметов, кинк: римминг, кинк: разница_в_размерах, индивидуальное участие, экстрим-тур

URL

23:44

Потёмновластелинствуем? Экстрим-кинк

все записи пользователя в сообществе Потёмновластелинствуем?

Название: Ход твоей мысли
Пейринг/Персонажи: Алистер Тейрин/ж!Кусланд/ОЖП
Категория: гет
Жанр: политический PWP
Кинки: трисом, селфцест
Рейтинг: R
Размер: ~1 100

Название: Не имеет значения
Пейринг/Персонажи: Фергюс, м!Кусланд/Натаниэль Хоу
Категория: слэш
Жанр: политический ангст
Кинки: насилие, изнасилование, хейт
Рейтинг: R
Размер: ~ 2200
Предупреждение 1: м! – значит «мудак»; немного обсценной лексики
Предупреждение 2: не бечено

@темы: Весеннее обострение, персонаж: Алистер, Dragon Age Origins + Awakening, отношения: гет, кинк: dark, отношения: слеш, кинк: treesome, кинк: pwp, кинк: ангст, персонаж: Кусланд, персонаж: Натаниэль_Хоу, кинк: изнасилование, кинк: насилие, персонаж: Фергюс_Кусланд, экстрим-тур, Потемновластелинствуем?

URL

23:40

Доступ к записи ограничен

все записи пользователя в сообществе Некто в маске варгеста

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

URL

23:38

Бродячий балаган Героя Ферелдена. Экстрим-кинк.

все записи пользователя в сообществе Бродячий балаган Героя Ферелдена

!вы пожалеете о потраченном времени и деньгах!

Название: Первая брачная ночь
Пейринг/Персонажи: Анора/Алистер
Категория: гет
Жанр: юмор
Кинки: секс на публике, связывание
Рейтинг: R
Размер: 817 слов

Помпезное супружеское ложе стояло ровно по центру просторной королевской спальни. Широченное, богато украшенное и целомудренно прикрытое полупрозрачным пологом, почему-то ассоциирующееся у Алистера не с радостями супружеской жизни, а с жертвенным алтарём каких-нибудь магов-отступников. Даже в другое время Алистер, что греха таить, оробел бы от такой торжественности, а сейчас он и вовсе едва не вылетел из комнаты со всех ног.

У стены, чинно выстроившись в ряд, стояли эрл Эамон, пожилая священница, которая проводила брачную церемонию, и прочие эрлы. Кажется, Алистеру стоило порадоваться, что из-за междоусобицы их так мало осталось.

Он застыл в дверях, панически перебегая взглядом с одного сосредоточенного лица на другое. Присутствующие вежливо поклонились и вновь застыли в торжественном ожидании. Всё происходящее до боли напоминало дурной сон, когда вокруг множество разодетых нобилей, а ты стоишь среди них как дурак в одних подштанниках, и не можешь понять, как ты сюда попал и что теперь вообще делать.

— Не позорьте меня, — в ладонь впились ноготки жены. Алистер покорно шагнул внутрь, сжав её руку словно утопающий.

— Эм… привет всем! У нас что, вечеринка? Пообщаемся все вместе, тёплой компанией…

Гости вежливо улыбнулись, ногти Аноры, кажется, проткнули кожу насквозь.

— Приветствую, господа, — королева кивнула и непринуждённо направилась к брачному ложу. Присутствующие поздоровались в ответ, деликатно не обращая внимания на то, что новобрачного приходится тащить к постели силой.

— А… они же уйдут, да? — шёпотом спросил Алистер.

— Консумация королевского брака должна быть засвидетельствована первыми людьми страны, — Анора ухитрялась безмятежно улыбаться и шипеть одновременно.

Алистер припомнил, что ему, кажется, недавно что-то такое говорили, но он наивно счёл, что имелось в виду присутствие на свадьбе. Он замер на месте, упираясь, как кот, которого хотят натыкать носом в лужу.

— Отступать поздно, — Анора, вместо того, чтобы продолжить тянуть его за собой, остановилась рядом, делая вид, что поправляет развязавшийся бантик на ночной сорочке. — Мы уже супруги перед лицом Андрасте, осталось доказать, что союз заключён не только на словах.

— Я не смогу… — шёпотом выдохнул Алистер, панически озираясь в поисках путей к бегству.

— Я смогу, — Анора с неженской силой пихнула мужа в спину, и тот рухнул на постель, нелепо дрыгнув ногами. Со стороны свидетелей отчётливо донеслось сдавленное хихиканье.

Когда он наконец перевернулся на спину, полупрозрачные занавеси были целомудренно задёрнуты, а рядом с ним полулежала, опираясь на локоть, супруга. И выражение её лица говорило о чём угодно, кроме вожделения.

— Лежите и не дёргайтесь. — Анора придвинулась ближе, и Алистер почувствовал, как на его запястье затянулась верёвочная петля.

— Это что? — он как можно незаметнее дёрнул рукой, но верёвка попалась крепкая.

— Предосторожность, чтобы вы не сбежали, — еле слышно прошептала Анора ему в самое ухо, затем она совершенно естественным жестом обняла мужа. На другом запястье тоже затянулась петля. — Со стороны незаметно, если вырываться не будете.

Алистер огляделся. Полупрозрачная ткань ничего толком не скрывала, он отчётливо видел сверлящих кровать заинтересованными взглядами свидетелей. Эрл Эамон наклонился к священнице и что-то шепнул ей, сухонький дедуля рядом с ним подался вперёд для лучшего обзора.

Кажется, кричать «Помогите!» и вырываться было бы не лучшей идеей. Но отчаянно хотелось поступить именно так.

— Не бойтесь, — Анора по-хозяйски взялась за завязки его подштанников, — я буду нежной.

— Очень смешно!

Алистер с усилием отвёл взгляд от лица эрла Эамона — показалось, или в его глазах действительно мелькнуло сочувствие? — и посмотрел на священницу. Пожилая благообразная преподобная мать внезапно широко улыбнулась и подмигнула ему.

Алистер содрогнулся и перевёл взгляд на жену. В принципе вид открывался не такой уж плохой: Анора грациозно склонилась над ним, так что вырез кружевной сорочки соблазнительно открывал ложбинку между грудями, а тёплые ловкие пальцы, ласкающие его член, определённо знали своё дело. Ещё бы выражение лица было менее сосредоточенным — казалось, она мирный договор составляет, а не любовью занимается. Алистер отвёл взгляд от лица и сосредоточился на вырезе сорочки. Вырез определённо вдохновлял. Происходящее даже могло бы быть, ну, весьма неплохо, если представить, что они здесь одни. Алистер честно постарался забыть о зрителях, но чьё-то громкое сопение его отвлекло. Кто-то сделал кому-то негромкое замечание, со стороны Аноры послышался отчётливый скрип зубов. Супруга, не прерывая своего занятия, прижалась к Алистеру, провокационно потёршись крепкой грудью.

— Помогите мне, я что, одна должна стараться?

— Да что я могу сделать? — соблазн вскочить с постели и бежать куда глаза глядят был почти непреодолим. Мешали только верёвки.

— Воз-бу-дить-ся. — Анора так сжала в кулаке его член, что у Алистера глаза на лоб полезли. — Иначе всё зря.

Алистер честно постарался отрешиться от чужих взглядов. Глубоко вдохнул, как перед боем и потянулся к супруге губами. Свой первый поцелуй он определённо представлял иначе, впрочем, как и первый секс. Но, как ни странно, поцелуи оказались достаточно приятным занятием. Алистер почувствовал, как его член медленно твердеет в руках жены, и постарался сосредоточиться на этом ощущении, на мягкости её губ и тёплой тяжести тела, упругой груди, плотно прижимающейся к нему. На нежном цветочном запахе — он и не думал, что духи на коже пахнут совсем не так, как во флаконе.

Член, наконец, полностью встал, к огромному облегчению всех участвующих сторон.

— Просто закройте глаза, — Анора, не теряя времени, оседлала его, сжав бока крепкими бёдрами. — Думайте о благе Ферелдена.

Алистер обречённо закрыл глаза.

Название: Возмездие
Пейринг/Персонажи: Алистер/фем!Кусланд
Категория: гет
Жанр: драма, романс, АУ
Кинки: избиение, секс на публике
Рейтинг: R
Размер: ~1500 слов
Предупреждение: смерть персонажа
Примечание: Алистер возвращается в отряд после того, как Кусланд оставила в живых Логейна

Алистер собирался покинуть Денерим как можно скорее, но в последний момент передумал. Сидя в грязной таверне на окраине, он признавался себе, что хочет увидеть, как Элисса справится без него. На Собрании Земель она казалась ему такой… самонадеянной, бескомпромиссной, высокомерной. Впрочем, чего уж тут, он сам виноват во всём. Он сам признал её своим командиром. Он сам прислушивался ко всем её словам. Он сам полюбил её. Последняя мысль заставила его поморщиться, словно от боли. Подумалось, что ради любви он мог бы и поступиться своим желанием отомстить Логейну. Так поступали герои всех сказок, легенд и любовных романов — ставили любовь превыше всего. И он мог бы сейчас допить свой эль, отправиться в торговый квартал, войти в поместье эрла Эамона, найти там Элиссу Кусланд, заключить её в объятия и сказать ей, что ради неё он готов на всё. Что ему плевать на то, что она призвала в Стражи тейрна Логейна — чудовище, погубившее Дункана. Мешала только одна мысль — он уже выбрал нечто, что превыше всего на свете. Даже превыше любви. Долг Серого Стража. А значит…

Додумать ему не дали. Зевран уселся рядом с возмутительно наглой рожей, схватил кружку Алистера и сделал большой глоток.

— Чего смотришь? — усмехнулся он, пока Алистер пытался продышаться от возмущения этаким нахальством. — Страж послала меня и Морриган найти тебя. Хочет с тобой поговорить.

— О чём? — сумрачно буркнул Алистер. — Она уже всё сказала.

— Ты иногда бываешь удивительно глуп, друг мой, — засмеялся Зевран. — Вот сейчас ты думаешь, что Страж должна была уступить тебе, потому что у вас вроде как любовь, и ты желаешь смерти моему бывшему нанимателю. А значит, твоё желание должно быть для неё в числе приоритетов. Вот только ты забыл, что есть вещи приоритетнее обид. Пусть даже жестоких. Мор, например.

— Я не забыл про Мор, — огрызнулся Алистер. — Я собираюсь бороться с ним, пока у меня есть силы держать меч. Просто…

— Просто ты не хочешь делать это в одном отряде с Логейном, — закончил за него Зевран. — Успокойся. Возможно, тебе и не придётся.

— Не понял, — Алистер почувствовал себя дураком.

— Ты всё поймешь, друг мой. Для этого тебе достаточно будет пойти со мной.

— Хорошо. Я пойду. Но если ты меня обманываешь…

— Ты выбьешь из меня всё дерьмо. Я помню.

Зевран привёл его в заброшенный дом где-то в лабиринтах денеримских трущоб. Зайдя внутрь, Алистер вспомнил это место. Хартия когда-то проводила тут подпольные бои. Зрители ставили деньги на победу или поражение бойцов. Победивший боец получал процент от ставок. А проигравший не получал ничего, потому что ему ничего уже не было нужно — бои велись насмерть. Потом городская стража прикрыла эту лавочку, и здание осталось без присмотра.

Они с Зевраном прошли через тесный коридор, собирая плечами паутину со стен, и вышли в зал, где была устроена арена — квадратная площадка, огороженная решеткой и засыпанная песком. Элисса сидела на месте распорядителя, напряжённая и мрачная. Арии, её боевой пес, лежал у её ног, насторожённо шевеля ушами. Рядом с ней, держа в руках лук, стояла Лелиана. Винн с недовольным выражением на лице устроилась поодаль. Огрен, как всегда пьяный, прислонился к стене. А Стен и Шейла… Алистер задохнулся от удивления, увидев, что Стен и Шейла держат связанных Логейна Мак-Тира и — он не поверил своим глазам — Рендона Хоу.

Он хотел было что-то сказать, но Элисса, заметив его намерение, жестом велела ему молчать и указала на кресло рядом с ней. По её знаку Стен одного за другим развязал и втолкнул в клетку обоих пленников. Те молча осматривались, пытаясь угадать, что их ждёт. Алистер начал догадываться, что задумала Элисса, и, преисполнившись благодарности к ней, вознамерился вызваться драться против обоих. Почему-то он был уверен, что она ему не откажет.

Элисса тем временем встала, подошла к клетке, и, сверля пристальным взглядом пленных, заговорила.

— Тейрн Логейн Мак-Тир и эрл Рендон Хоу. Вы повинны в чудовищных преступлениях. Рендон Хоу, ты, объятый завистью и алчностью, привел в мой дом своих людей, и они убили всех, кого я знала. Ты пытал невинных людей. Тейрн Логейн, ты приказал Хоу убить мою семью. Ты предал своего короля, бросив его на поле боя на поживу моровым тварям. Ты узурпировал трон. Ты продавал в рабство свободных ферелденских эльфов. Ты пытался уничтожить Серых Стражей. Ты почти скормил Ферелден порождениям тьмы.
Вы оба заслуживаете смерти. Но, как верно заметил Риордан, нам нужны новые Серые Стражи. И я готова дать вам шанс…

Алистеру показалось, что он видит кошмар и никак не может проснуться.

— Но этот шанс, — продолжала между тем Элисса, — выпадет только одному из вас. Второй должен умереть. Прямо сейчас вы станете сражаться друг с другом. Тот, кто убьет противника, сможет пройти посвящение. Откажетесь драться — умрёте. Попытаетесь выбраться из клетки — умрёте. Попытаетесь меня обмануть — умрёте. Вам ясно?

— Ты не имеешь права судить меня, отродье предателя! — возмущённо завизжал Хоу. — Я эрл Денерима! Всё, что я делал — было сделано для блага государства! Я…

— Молчать! — оборвала его Элисса. — Я назвала условия. Начинайте.

— Страж! — Винн вдруг встала и направилась к Элиссе. — Выслушай меня.

— Хорошо, Винн, я слушаю.

— То, что ты делаешь — отвратительно. Я понимаю и принимаю твоё право на месть. Так сверши её. Убей этих людей! Но не заставляй их сражаться друг с другом за призрачный шанс прожить ещё сколько-то.

— Знаешь, Винн, вообще-то люди неоднократно сражались за право вступить в орден Серых Стражей. Вон Алистер сражался. Правда, Алистер?

Алистер кивнул, не в силах возразить.

— Так что этим людям, злодеям и преступникам, придется заслужить это право в поединке. Я всё сказала, — она пристально смотрела Винн в лицо, не отводя глаз.

— Хорошо, — спустя несколько мгновений Винн отвела взгляд. — Делай, что хочешь. Но я не хочу на это смотреть.

— Я тебя и не заставляю, — тихо ответила Элисса, усаживаясь на своё место.

Винн вышла, и Алистер, отвлёкшийся было, стал снова следить за Логейном Мак-Тиром. Тот стоял в клетке неподвижно, не отрывая тяжёлого взгляда от Элиссы.

— Представление закончено, — бросила она. — Начинайте.

Несколько бесконечных секунд ничего не происходило. Все молчали, и в наступившей тишине было слышно только тяжелое дыхание пленников. Наконец, видимо, осознав бессмысленность возражений, Рендон Хоу повернулся и, замахнувшись, нанёс Логейну сокрушительный удар в висок. Тот увернулся, ожёг Алистера яростным взглядом и с жутким рыком кинулся на своего противника. Сцепившись, они покатились по песку.

Алистер оглянулся на Элиссу. Её глаза ярко сверкали, на щеках выступил румянец. Ему уже доводилось видеть подобное. Такое выражение лица было у неё во время боя и наедине с ним, когда они предавались любви. Ему вдруг стало жарко.

Со стороны клетки доносились вопли боли и тяжёлые удары, а он никак не мог оторвать взгляда от лица Элиссы. Она закусила нижнюю губу, подалась вперёд и — он не мог поверить своим глазам — начала теребить завязки штанов. Справившись со шнуровкой, она запустила туда руку и начала энергично двигать пальцами туда-сюда, лаская себя внизу.

Алистер почувствовал, как у него стало жарко и тяжело в паху. Дыхание Элиссы участилось в такт движениям её руки. Другую руку она запустила в расстёгнутый ворот рубашки и принялась ласкать свою грудь. Это напоминало сумасшествие. Она ласкала себя на виду у всех, глядя на то, как в клетке убивают друг друга их враги. Алистер оглянулся, пытаясь убедиться, что не ему одному ситуация кажется идиотской, и был весьма разочарован. Все следили за бойцами в клетке. Зевран издевательски аплодировал, Огрен, стоя вплотную к прутьям, подбадривал то одного, то другого хриплыми воплями. Глаза Шейлы мерцали любопытством, Стен был как всегда невозмутим, а Лелиана, казалось разделяет чувства Элиссы — на её лице тоже играл румянец возбуждения, а острый язык мелькал между губ, облизывая их.

Он заставил себя посмотреть в клетку — Логейн, покрытый кровью из рассеченной брови, как раз сумел сбить Хоу с ног и усесться на него сверху, нанося тяжелые удары один за другим.

«Скоро все кончится», — подумал Алистер, и снова посмотрел на Элиссу. Она была уже близка к пику наслаждения — движения лихорадочно ускорились, глаза полузакрыты, дыхание неровное. Больше всего ему сейчас хотелось сорвать с неё одежду и овладеть ею прямо здесь, в кресле распорядителя нелегальных боев, на виду у всего отряда.

Победный крик Логейна и долгий стон наслаждения, что исторгла из себя Элисса, прозвучали одновременно. Отдышавшись, она встала, — одежда в беспорядке, глаза лихорадочно сверкают — взяла кубок посвящения и, вылив туда заранее заготовленную смесь из сосуда, который ей подала Лелиана, направилась к клетке.

— Открой, — коротко приказала она Стену, и тот подчинился. Элисса ступила на забрызганный кровью песок и, сделав пару шагов, опустилась на колени рядом с телом Хоу.

Алистер ринулся за ней. Она коснулась раздробленного черепа, посмотрела на испачканные в крови пальцы и сунула их в рот, блаженно закрыв глаза.

— Месть сладка, — прошептала она.

Логейн стоял на коленях с другой стороны от трупа, тяжело дыша и пытаясь утереть разорванным рукавом рубахи кровь, струящуюся по лицу. Элисса посмотрела ему в глаза и перевела взгляд на Алистера.

— Скажешь что надо? — она не объяснила, но он понял и кивнул, соглашаясь.

— Пей, — она протянула кубок Логейну.

— Присоединяйтесь к нам, братья и сестры, — начал Алистер. — Присоединяйтесь к нам, сокрытым тенью, где мы бдим неусыпно…

Логейн залпом выпил содержимое кубка и удивленно посмотрел на него.

— Присоединяйтесь, ибо на нас возложен долг, от которого нельзя отречься, — продолжал Алистер, напряжённо следя за Логейном. — И если вам суждено погибнуть, знайте, эта жертва не будет забыта. И однажды мы присоединимся к вам.

Логейн судорожно схватился за горло и, закатив глаза, повалился на песок. Несколько минут прошли в напряжённом молчании. Наконец Элисса склонилась над новым рекрутом, оттянула его веко, прислушалась к дыханию.

— Он выживет, — она встала и повернулась к Алистеру. — Прости.

— Ничего, — откликнулся он. — Думаю, я это как-нибудь переживу.

— Хочешь сказать, что ты все же вернёшься?

Вместо ответа он притянул ееё к себе, сжал в объятиях и жадно поцеловал, ощутив вкус крови на её языке…

Название: Испытание
Пейринг/Персонажи: Алистер/м!Махариэль, палачи Форта Драккон, рандомный рыцарь
Категория: джен, преслэш
Жанр: драма, ангстище, пропущенная сцена
Кинки: избиение, связывание, пытки
Рейтинг: R
Размер: около 1000 слов
Предупреждение: в каноне героев не пытали, что весьма странно, но автор думает, что могли бы
Краткое содержание: Люди Логейна схватили изменников-Стражей, и теперь тем предстоит ответить на несколько вопросов.

Пока их вели, Терон помалкивал, и даже когда стали привязывать, не сопротивлялся, только поглядывал на солдат — видно, подгадывал момент. Алистеру бы внимание обратить и последовать примеру командира — да куда там. Языка за зубами он никогда удержать не мог, вот и тут высказался о тейрновом гостеприимстве, тут под дых и получил, на верёвках повис, пытаясь вдохнуть.

Терон дождался, пока солдаты вышли, и сказал тихо:

— Брат, ты боль терпеть не приучен, так что сейчас будь тихим и смирным. Пусть за меня принимаются — если повезёт, я их утомлю быстрей, чем они меня.

Алистер никогда своих не бросал, да и обидно ему стало, что крепость его духа под сомнения ставят.

— Дурак ты, — ответил ему Терон с досадой. — И до духа твоего никому тут дела нет. Что ты боль от ран боевых можешь вытерпеть — не поможет, когда жилы станут тянут. Я же не так сильно чувствую боль, как другие. Давно ли ты видел моё лицо, брат?

Тут Алистер промолчал. Лицо Махариэля было расписано долийскими татуировками, одна половина и вовсе казалась сплошь синей от краски, и те же татуировки продолжались на шее его и верхней трети груди. Долго, значит, и много кололи его иглами, а ведь долийцу зазорно при том стонать и кричать. Раз узор закончен, значит, всё вытерпел молча. Алистер не думал, что смог бы так.

— Я буду их дразнить, а ты молчи, — подтвердил Терон.

Вскоре пришли заплечных дел мастера — двое, и ещё двое подручных, а с ними рыцарь. Оглядел пыточный подвал, кривясь — видимо, не привык по таким местам прогуливаться. Посмотрел на пленных Стражей с чистой, незамутнённой ненавистью, так что сразу ясно стало: с этим не договориться.

— Долго мне с вами болтать, изменники, незачем, — сказал презрительно. — Ответите на мои вопросы — так и быть, сохраните целыми шкуры. А если будете упираться, здесь хватит мастеров развязать вам языки, только казни ждать будете калеками: таким гнусным предателям ни к чему полный комплект рук, ног, глаз, зубов и рёбер!

Алистер аж язык прикусил, чтоб смолчать, а Терон едко отозвался:

— Много слыхал я про знаменитое шемское гостеприимство: спать на дыбе кладут, и ещё сперва ногти вырывают, чтоб дорогой гость рук не напрягал…

Ударил его рыцарь латной перчаткой по лицу вполсилы, но и сам из себя вышел, уже не притворяясь спокойным, прошипел:

— Первый вопрос, мразь, будет такой: через кого из баннов Эамон держит связь с Орлеем?

— Через твою матушку, — Терон препохабно ухмыльнулся ему разбитым ртом. — Или ты не знал?

Сдержался рыцарь на сей раз, руки от греха за спину заложил и палачам кивнул:

— Принимайтесь. Как он запоёт, сразу за мной пошлите, — и ушёл.

И вышло, как Терон замышлял — палачи всё внимание ему уделили: видно, нечасто к ним долийцы в подвал попадали, а помощники так и вовсе прежде думали, что «дикие эльфы» вымерли давно, всё на татуировки его дивились, пока на дыбе растягивали. А может, дело в том, что Терон поначалу вовсе не затыкался, бранил своих мучителей за косорукость, но криком не кричал и о пощаде не просил, даже когда ему иглы в жаровне калёные под ногти совали, а после те ногти щипцами выдирали.

Про Алистера же все словно забыли, так он и стоял, к столбу привязанный, и смотрел, не в силах глаз отвести. Никогда раньше не доводилось ему видеть пыток, и оказалось это и в самом деле ничуть не похоже ни на честные страдания от боевых ран, ни на те болезненные испытания, что юнцы принимают по доброй воле, пытаясь похвалиться своей стойкостью.

Случалось ему видеть Терона раненным, да и самому из него стрелы вражеские тащить, и прежде он удивлялся терпению и выносливости долийца, но там хоть сам Алистер мог чем-то помочь, сейчас же всё, что ему оставалось — смотреть.

Он и смотрел, как его брату по принятой на Посвящении крови калечат руки, по одному ломая пальцы, чтоб впредь, если и доживёт до заживления, оружия удержать не мог. И Алистер не знал, что ужаснее — то, что он видит, или та буря, которую поднимает видимое в его душе.

Ведь только очень скверные, больные, извращённые люди могут чувствовать возбуждение, глядя как кто-то мучается от боли — особенно, если этот «кто-то» им совсем не чужой. А значит, Алистер впервые в жизни узнал, что он и есть такой скверный, извращённый и больной человек.

Он, конечно, вовсе не наслаждался страданиями Терона — да если бы не понимание правоты побратима, он бы готов был немедленно занять его место! — но когда потерявшего сознание долийца сняли с дыбы и принялись окунать головой в бочку с водой, вытаскивая только когда он начинал захлёбываться, Алистера огнём ожгло зрелище грубо намотанной на кулак косы. Никогда прежде он не ловил себя на таких желаниях, никогда, если вожделел кого, не хотел причинить боли, а сейчас взмок от ужаса и похоти, представив, как сам наматывает на руку жёсткую, как просмолённый канат косу Терона.

Алистер судорожно облизнул губы и почувствовал на языке соль, и то не был один лишь пот или кровь из прокушенной губы. С удивлением он понял, что плачет. Хотел было отвести глаза и не смотреть, но это казалось ещё худшим предательством.

Раздосадованные упрямством жертвы и, кажется, и впрямь уже успевшие притомиться, палачи, словно не зная к чему ещё приступить так, чтобы пленник всё-таки не испустил дух, приладили его обратно к столбу, и Алистер впервые за эти вечностью показавшиеся часы встретился с ним взглядом. Левый глаз у Терона заплыл синяком так, что не открывался, а правый казался совершенно чёрным от расширившегося зрачка – каким бы терпеливым он не был, но боль всё же чувствовал. Взгляд его, впрочем, не замутился, и глядел он на Алистера с вниманием и предостережением, так что того насквозь пробило чудовищным стыдом: ведь стоило бы долийцу лишь опустить взгляд, чтобы увидеть, как человек, которого он защитил ценой собственных мучений, мается неуёмным возбуждением.

Терон, правда, вниз смотреть не стал, изнеможённо закрыл глаз и сплюнул на пол кровавой слюной. Свистнула вощёная плётка, рассекла грязную нижнюю рубашку заодно с кожей. Силой удара эльфа швырнуло на столб, выбило воздух из груди.

Алистер с трудом сглотнул.

Палачи, устало наблюдавшие за работой подручного, переговаривались, без запала обсуждая целесообразность использования рёберных крючьев. Один из них вспомнил было про Алистера, но второй махнул рукой: успеем ещё, куда спешить? Завтра за него возьмёмся.

***

— Эй, этот остроухий выглядит так, словно его через всё дерьмо этого мира проволокли! — цокнул языком бородатый пленник в соседней клетке.

Алистер глянул в ответ с мрачной злобой. Терон лежал на полу и молчал, не двигаясь, только дышал. Алистер сидел рядом и не знал, как будет смотреть ему в глаза, когда тот очнётся.

Вместо пальцев на правой руке у Терона была безобразная мешанина из засохшей крови, воспалённого, опухшего мяса и обломков белых косточек. Левая выглядела лучше — ногти ему вырвали, но пальцы хотя бы не переломали.

— Ну хватит, брат, — еле слышно произнёс Терон, открывая не заплывший глаз. — Пора выбираться отсюда.

@темы: Весеннее обострение, персонаж: Алистер, Dragon Age Origins + Awakening, отношения: гет, кинк: публичный_секс, отношения: джен, отношения: слеш, кинк: мастурбация, персонаж: Герой_Ферелдена, кинк: связывание, персонаж: Анора, экстрим-тур, Бродячий балаган Героя Ферелдена

URL

15:20

Хоукцест-тим: экстрим-кинк.

все записи пользователя в сообществе Хоукцест-тим

WARNING

Название: родная кровь
Пейринг/Персонажи: Бетани Хоук\м!Хоук/ж!Хоук
Категория: гет
Жанр: коллаж
Кинки: трисом, бладплей
Рейтинг: NC-17
Размер: 1296х730
Примечание: оригинал — кадр из фильма «Нина навсегда»; полный размер - по клику на превью.

Название: Параллельные Киркволлы
Пейринг/Персонажи: м!Хоук/ж!Хоук
Категория: гет
Форма: серия коллажей (2 шт.)
Кинки: бладплей, селфцест
Рейтинг: R
Примечание: полный размер - по клику на превью.

Название: Ничего личного
Пейринг/Персонажи:м!Тревелиан/ж!Хоук, м!Хоук/ж!Хоук
Категория: гет, джен
Жанр: драма, десфик
Кинки: связывание, изнасилование, селфцест, бладплей
Рейтинг: NC-17
Размер: 2995 слов
Предупреждение: магекрови
Примечание: спойлер

— По-твоему, это хорошая идея — ночь перед походом провести без сна, да и еще меня оставить мерзнуть одну в постели?

Максвелл оторвал взгляд от писем орлесианских союзников, поваливших после грандиозного успеха Инквизиции в Халамширале.

Хоук лежала абсолютно нагая в его постели, шелковое покрывало съехало к ее ногам, открывая взгляду ровную смуглую кожу, кажущуюся еще темнее в освещаемой лишь камином и парой свеч комнате, красивое, стройное тело, такое хрупкое без излюбленной брони Защитницы.

Максвелл за прошедшие месяцы успел изучить каждый его изгиб, но смотреть ему, видно, не надоест никогда.

— Мне нужно закончить дела, а ты меня отвлекала весь вечер.

— Так ли ты жалеешь об этом? — Хоук лукаво улыбнулась и завела руки наверх, демонстративно медленно потягиваясь, соблазнительно выгибаясь всем телом.

Максвелл не ответил, скрыл улыбку и посмотрел обратно на бумаги, но строки более не запоминались и вылетали из головы мгновенно, стоило лишь убрать с них взгляд.

Он видел краем глаза, как Хоук села в постели и стала сверлить его взглядом, недовольная, что он не послушался сразу.

— Ну же, иди сюда. Письма потерпят. Твое войско, конечно, тоже, но подумай о своем бедном генерале, если ему придется подниматься сюда утром и будить нас лично. Он же сгорит со стыда.

Максвелл нахмурился, но понимал уже, что сдался.

Задув оплывшую уже до середины свечу, он поднялся из кресла, подошел к кровати, снял и бросил рядом на комод рубаху, и лег рядом с Хоук, тут же прильнувшей к нему и бесстыже закинувшей на него свою ногу.

— Обещаю лично разобраться со всеми плохими аристократами, которые посмеют обидеть тебя и наприсылать тонну гневных писем, что великий Инквизитор не ответил им вовремя, спасая мир в Адаманте.

— Если выживем, — коротко отозвался Максвелл.

Хоук нарочито громко вздохнула, закрывая глаза и устраивая удобнее голову у него на плече.

— Куда мы денемся? Как говорит Варрик, умереть для героев — слишком простой исход. А теперь спи, мрачный мой, не хочу из-за тебя видеть кошмары ночью.

Максвелл не ответил, поправляя на них одеяло и невесомо касаясь губами макушки Хоук.

***

— Я останусь! — кричал Страуд, уже отступая прочь от Разрыва. — Это мой долг как Стража — искупить вину собратьев. Уходите, быстро!

Он едва успел отвернуться к огромному многоглазому монстру, как вдруг застыл в нелепой позе, с зажатым в руке мечом. Максвелл заметил это и тут же ощутил как его словно накрывает ледяной волной.

Хоук опустила посох, и Тревелиан заметил на земле под Страудом узор руны — он не разбирается в них, никогда не разбирался, но даже он, столь далекий от магии, способен сообразить, что к чему.

— Даже не думай, — рявкнул он резко и громко, но Мариан даже не вздрогнула. Посмотрела с секунду на жуткого питомца Кошмара, а потом повернулась к Максвеллу и усмехнулась криво.

— Он спас моего брата. И Стражей надо кому-то возрождать, — она смотрела на него в упор. — Слышишь? Не думай пользоваться ситуацией и их изгонять. Им еще Ферелден от Мора беречь. Новый Лотеринг нам не нужен.

Монстр моргнул сразу всеми глазами и, издав жуткое и оглушительное шипение, сделал первый шаг в их сторону.

— Заберите его, — Хоук кивнула на Страуда и пошла вниз по ступеням, прочь от спасительного Разрыва, перехватила удобнее посох в руках. — Была рада познакомиться с тобой, Инквизитор. Постарайся не спустить в Бездну мое отвратительно-пафосное самопожертвование, ладно?

Максвелл не имел возможности ни остановить ее, ни сказать что-либо вслед. Бык уже с легкостью поднял неподвижное тело Страуда, бежал за остальными, и нельзя было дальше оставаться здесь.

Закрывая Разрыв уже во внутреннем дворе крепости, Максвелл повторял про себя без остановки последнюю просьбу Мариан.

Солас был непривычно зол, требовал изгнания поддавшегося тевинтерцу Ордена, и это только придало Максвеллу уверенности в том, что он даст Стражам второй шанс.

Долг прежде всего, а ненависть свою он направит на следующий бой.

***

В Тени время обманчиво, поворачивает вспять, растекается и запутывается в узлы.

В Тени пространство плавится и заостряется вновь, и скалы способны парить, и у густого воздуха есть свой, зеленый цвет.

Мариан больше не считает минуты, Мариан не мертва и не сразилась с монстром.

Стоило Разрыву закрыться, как все вокруг исказилось и затерялось, восстановившись вновь уже в нигде и в никогда.

Она забывала, что было до этого, потому что бесконечность Тени заполняла все сознание, не давала помнить о чем-либо еще, кроме себя самой. Словно бы все время Хоук была в одной только Тени.

Словно весь прошлый мир — сон и мираж.

И новым отсчетом чего-либо, новой мерой измерения стали его появления.

Он приходил вначале Тенью, мелькал на самом краю зрения и исчезал, стоило только на нем попытаться сфокусировать взгляд. Затем позволял увидеть — услышать? — свой короткий и рваный смех, заметить оставшийся после него след на вязкой и влажной земле. После этого Хоук смогла запоминать прикосновения — легкие, едва ощутимые, к ее рукам, плечам или спине.

И каждый раз Хоук задавала один и тот же вопрос:

— Кто ты?

Поначалу она точно помнила, что это должен быть дух или демон. Но потом и эта мысль растворилась в густом воздухе, и остался только сам вопрос.

И он, словно почувствовав этот момент забвения, вышел к ней впервые и впервые же ответил ей:

— Меня зовут Гаррет.

***

Он понимал ее так, словно читал ее мысли и помнил все то, что Мариан уже сама забыла.

Когда Гаррет вновь появлялся — садился рядом на холодную землю, брал ее за руку и вел куда-то, заговаривал с ней — Тень словно становилась четче и понятнее, время переставало закручиваться в узлы, а воздух прояснялся, как и мысли Мариан. И она полюбила быть рядом с ним — становилось легче и свободнее дышать.

Гаррет всегда был спокоен и нетороплив, внимателен, и тепло от него было единственным, которое Мариан встретила здесь. И ей нравилось это тепло.

И нет смысла обманывать — ей нравился сам Гаррет, ведь только с ним она была больше, чем призраком в зеленом воздухе.

Он напоминал ей о былой Мариан Хоук.

И она перестала думать о том, кто или что он.

Какая ей была разница?

Ближе, чем Гаррет, у нее никогда никого не было.

***

Она сама поцеловала его в первый раз.

Это было мгновенное решение, но Мариан совершенно о нем не жалела.

Гаррет обнимал ее своими большими и сильными руками, посадив к себе на колени и прижав одурительно близко, так, что у нее сбивалось невольно дыхание. Тепло окутывало ее, грело и смывало липкость воздуха Тени, мягко впитывалось, проникало глубоко в мысли и выгоняло все прочие.

Вокруг были стены башни старинной крепости, щекочущей воспоминания Хоук, но ее это совершенно не интересовало.

Только Гаррет, целовавший ее и шептавший что-то на ухо, задававший вопрос за вопросом, и на каждый Мариан отвечала согласием, потому что за каждым «да» объятия становились крепче, а ласки — жарче.

— Я хочу, чтобы ты была счастливой, — раздавался у уха горячий шепот, и дрожь бежала по ее коже. — Ты ведь тоже этого хочешь, правда?

— Да.

— Мы можем вместе выбраться отсюда. Я могу тебе помочь, — Гаррет спускался поцелуями на ее шею, чуть прикусывал кожу и тут же проводил по укусу горячим языком, и Мариан сминала в пальцах ткань его одежд на спине.

— Ты хочешь, чтобы я тебе помог? Хочешь, чтобы мы вместе выбрались из этой бездны?

— Да.

Гаррет склонился ниже, губами чуть сжали ее сосок, щекотали кончиком языка, и Мариан не могла говорить, только дышать глубоко в попытках сдержать стоны.

Он поднялся на ноги, удерживая ее за бедра, и уложил на широкую постель с шелковыми простынями — Хоук едва ли обратила на это внимание, — и навис сверху, возвращаясь к поцелуям и ласкам.

— Что мне нужно сделать? — с трудом выдавила из себя вопрос Мариан, когда Гаррет чуть отстранился и посмотрел на нее пристально. Он усмехнулся довольно, слыша вопрос.

— Тебе достаточно слушаться меня и сказать «да».

— Да, — выдохнула она, и Гаррет, удерживая ее ноги под коленями, вошел в нее резким движением.

— Мы выберемся отсюда, и ты получишь гораздо больше.

— Все что угодно, — прошептала Мариан и услышала его тихий рокочущий смех.

***

Максвелл поднимался по лестнице в свои покои медленно, едва переставляя ноги — день выжал из него абсолютно все, начиная с самого рассвета: они прибыли из Свистящих Пустошей с восходом солнца, и дела в Скайхолде тут же чуть не разорвали его на части. Проверить дела у интенданта и решить срочные проблемы с поставками, встретиться с послами из Неварры, просмотреть срочные письма и ответить у Лелианы в башне, собраться в ставке для решения неотложных вопросов, поговорить с Калленом о состоянии парадного отряда войска для визита на Священный Совет, сходить к Харритту на «не допускающую отлагательств» подгонку драконьей брони. Максвелл метался из одного конца крепости в другую, ненавидел уже каждого встречного, но внешне лишь хмурил брови и отвечал рвано, грубо и исключительно по делу, не реагируя ни на попытки Каллена завести разговор о событиях в Пустошах, ни на полные заботливого участия вопросы Жозефины — она всегда была самой чуткой и самой любопытной.

Самой лезущей не в свои дела.

Возможность подняться к себе и упасть без сил на кровать появилась только к полуночи, и то слуга-эльф подошел было с сообщением от Дориана о каком-то прорыве в деле попыток реформировать Тевинтер или чего-то такого, но Максвелл уже не сдержался и попросту рявкнул, гоня посыльного прочь, и с силой захлопнул за собой дверь на лестницу.

Но даже сейчас зудяшая, разъедающая изнутри мысль вызывала в нем желание спуститься обратно и довести себя делами до бессознательного состояния. Или пойти в таверну и напиться с Быком до отключки прямо за стойкой.

Он все еще не мог ни спать нормально в своей кровати, ни даже смотреть на нее спокойно.

Грязно выругавшись себе под нос, полный злости на самого себя и свою слабость, Максвелл рывком преодолел оставшиеся ступени и распахнул дверь в покои.

И услышал, как кто-то наверху тихо что-то напевал.

— Кто здесь? — громко и раздраженно спросил он, поднимаясь.

Незваный гость тихо засмеялся, и от смеха этого Максвелл споткнулся и чуть было на рухнул на пол.

Вцепившись в столбики перил, он выпрямился, оглядел комнату и так и застыл.

На кровати, лицом к нему, поджав под себя ноги, сидела Мариан Хоук. И улыбалась.

— Привет, Инквизитор, — сказала она как ни в чем не бывало, засмеялась снова и достала из крепления на поясе небольшой кинжал.

Максвелл не мог выдавить из себя и слова, не мог пошевелиться, не мог поверить тому, что видел.

Хоук махнула в его сторону рукой с ножом.

— Да-да, я вдруг вернулась из Тени. Это же я. И да, там много чего произошло. Тебе понравится, — она запнулась и покачала головой. — Хотя нет, вру, не понравится.

Она смотрела почти так же лукаво, как помнил Максвелл, подбрасывала в воздухе свой нож, раз за разом неизменно ловя его за рукоять.

— Как ты выбралась?

— О, — оживилась Мариан. — Мне помогли. Некто очень чудесный и обожаемый. Не переживай, я все расскажу. Только вначале, — она склонила голову и опустила взгляд, и голос ее вдруг исказился на секунду, — тебе стоит поспать.

А потом она резким взмахом рассекла ножом свое запястье, и кровь потекла вниз по ее руке.

Максвелл едва успел набрать воздуха в грудь, чтобы хоть что-то сказать, но тут же мгновенно упал куда-то в темноту.

***

Голова взрывалась болью в каждой своей точке, когда Максвелл пришел в себя.

Но глаза он не мог открыть, ибо они уже были открыты. И он не мог ими управлять, как и всем телом вообще.

Его руки и ноги были крепко привязаны толстыми веревками к столбикам кровати, на которой он лежал абсолютно голым. Но даже не в путах было дело — Максвелл не мог ни моргнуть, ни повернуть головой, оказавшись равно что запертым внутри своего тела.

Он не мог даже двигать глазами, что было бы возможно при руне паралича.

Что же тогда за дерьмо это было?

Но Максвелл мог чувствовать холодные пальцы, касавшиеся его тела, выводившие на нем какие-то линии или узоры чем-то. Хотя что значит «чем-то». Вряд ли это были чернила.

Затем глаза дернулись вниз, и Максвелл смог видеть.

Мариан сидела на его ногах, прочно сжимая его бедра своими, и пальцами, всеми в крови, рисовала знаки на его животе, постепенно поднимаясь выше, оставляя следы на ключицах, шее и лице. Она улыбалась — дико, жадно, безумно, и шептала себе под нос без конца, то ли говоря сама с собой, то ли шепча заклинания.

И Максвеллу от этого было не просто страшно.

Он был готов сдохнуть от ужаса, но даже это сейчас у него едва бы получилось.

А в голове — той, видно, части, что еще принадлежала ему — крутилось воспоминание о том, как Мариан рассказывала о своей ненависти к магии крови и как клялась, что никогда в жизни ее не применяла и не станет даже под страхом смерти.

А потом его тело начало говорить.

— Я всегда верил, что у тебя получится, любовь моя.

Мариан хмыкнула, заканчивая узор на его лбу.

— Ты когда-то во мне сомневался?

Отстранившись, она бегло осмотрела результат своих работ.

— Вроде все правильно, как ты говорил. Сколько времени займет ритуал?

— Недолго. Но его сознание все еще здесь. Помнится, ты была с ним близка.

Хоук пожала плечами и с легкой улыбкой поднесла руку к губам, медленно слизывая с пальцев собственную кровь.

— Это было до тебя, милый. К чему ворошить прошлое?

Максвелл чувствовал, как его тело начинает возбуждаться от такого зрелища — или возбуждался тот, кто говорил его ртом?

— Ты ведь понимаешь, что издеваешься надо мной? — произнесло тело его голосом, куда более низким и хриплым, чем обычно.

Таким говорил сам Максвелл перед тем, как поцеловать Мариан и быть с ней.

Хоук же вобрала в рот указательный и средний палец до основания, смотря прямо в глаза Максвелла.

— Думаю, я знаю, что мы можем сделать. Заодно и прощальный подарок устроим милорду Инквизитору. Как думаешь, Гаррет?

Губы Максвелла растянулись в ухмылке.

— Думаю, это прекрасная идея. Я слишком давно тебя желаю в этом мире.

— Тогда к чему ждать конца ритуала?

И Мариан потянулась к завязкам своей брони, пачкая ее остатками крови на руках и не обращая на это совершенно никакого внимания.

Когтистые перчатки полетели на пол, следом — наручи, нагрудник и ткань под ним. Встав с колен тела Максвелла, Хоук быстро избавилась от нижней части доспеха, от белья и вновь села сверху, прижимаясь к связанному Максвеллу-уже-не-Максвеллу и жадно его целуя.

И на ее поцелуй ответили, по возможности выгибаясь навстречу, натягивая веревки, путы больно впились в запястья.

— Ты прекрасна, — прошептали его губы в поцелуй, и Хоук улыбнулась, просунула руку между их телами, находя уже полувставший член Максвелла и начиная мягко водить по нему, задевая головку и размазывая капли вытекавшей смазки. Тело его шумно выдохнуло, пыталось толкаться навстречу ее движениям, но Мариан только смеялась на это коротко и снова его целовала.

Максвелл чувствовал возбуждение и сходил с ума от происходившего, метался в сознании в каких-либо попытках вернуть себе контроль, но все было бесполезно: что-то взяло верх, управляло, наслаждалось ласками, что-то смотрело голодным взглядом на Мариан и давило мысли Максвелла, словно вытесняло их из его же головы.

— Я люблю тебя, — прошептала Хоук, приподнимаясь и медленно опускаясь на его член, выдыхая и запрокидывая голову назад.

Максвеллу хотелось орать, сорвать криками горло от ужаса, от беспомощности, от собственного бессилия.

Его женщина творила такое, его Хоук, которую он однажды оставил по причине долга, вернулась и не вернулась одновременно.

Он видел перед собой монстра, говорившего безумные слова любви его телу, но не ему самому, а кому-то другому — демону, что поработил ее разум в Тени, сомнений не оставалось.

Мариан двигалась резко и быстро, так, как всегда любила, и Максвелл чувствовал возбуждение, вспышки удовольствия в паху, которые ощущал и тот, другой, что стонал низко, почти рычал и пытался оборвать веревки.

— Нет, милый, — Хоук с видимым трудом остановилась, но не слезла с него. — Пока рано. Ты сам говорил, что есть опасность срыва до полного завершения. Потерпи немного, скоро ты получишь все.

— Знала бы ты, как трудно сдержаться, — сказал хрипло демон.

— Я помню, что он не мог сдержаться, — усмехнулась Мариан, снова начиная понемногу двигаться.

Максвелл не мог поверить до сих пор в то, что происходило.

Он чувствовал, что тело близко к разрядке, и его перекручивало от отвратительности происходившего, а еще больше — от неспособности как-либо этому помешать.

Но потом случилось странное.

Когда тело содрогнулось в оргазме, Максвелл вдруг ощутил, что к нему вернулся контроль. Демон все еще ощущался, но отошел на второй план, и, едва ощутив это, Максвелл тут же изо всех сил рванул веревки на руках.

— Хоук!

Но Мариан не отреагировала даже, приходя в себя от полученного удовольствия. Лишь чуть отдышавшись, она с интересом опустила на него взгляд.

— Все же предосторожность не была лишней. Привет снова, Максвелл. В последний раз.

Тревелиан хотел сказать ей так много, будучи бессильным, но все слова смешались в ком ужаса и яростного безумия, кроме одной фразы:

— Почему?

Хоук безразлично пожала плечами — режущий контраст, учитывая то, что она все еще сидела на нем с его членом внутри себя.

— Ничего личного. Гаррету нужно твое тело — тело Инквизитора. Прости, ты был хорош, я тебя даже, кажется, любила до того похода в Тень.

— Кто этот Гаррет? — прошипел Максвелл, сдирая кожу на руках об веревки. — Демон?!

Мариан нахмурилась.

— Он мой спаситель. Он вытащил меня из Тени. Он же и любовь моей жизни. А я — его.

— Демоны не любят.

— Отнюдь, — улыбнулась Хоук. — Ты никогда не знал ничего про магию. Ты ненавидел Соласа и его рассказы о Тени. Ты не помог ему. И в итоге он нашел выход.

Максвелл так и застыл.

Конечно, куда без этого остроухого.

Что этот убогий задумал?

— Прекрати мучить свои руки, — резко сказала Мариан, когда он снова дернулся в путах. — Они все равно скоро будут не твои.

— Ты угробишь Тедас, — прорычал Максвелл. — Убьешь всех, дура!

— Возможно, — она снова пожала плечами, наконец-то поднимаясь и слезая с Максвелла, садясь на постель рядом. — Но после вечности в Тени, знаешь, многое меняется. Хотя что же я, ты все равно не поймешь. И умрешь скоро.

А Максвелл уже сам чувствовал как тяжелели руки, переставая его слушаться. Демон внутри него возвращался на место.

— Ты исчезнешь. Мне правда немного жаль, Максвелл. Но такова твоя судьба. Ты был хорошим Инквизитором.

Тревелиан слышал ее слова как сквозь туман — теперь подводило и осязание, и слух, и зрение.

Последнее, что он запомнил, был рокочущий смех внутри его головы.

— Прощай, Максвелл, — прошептало два голоса.

А дальше была темнота.

Название: Казематы
Пейринг/Персонажи: Карвер/м!Хоук
Категория: слэш
Жанр: дарк, десфик
Кинки: связывание, изнасилование, горизонтальный инцест
Рейтинг: R
Размер: 1497 слов
Предупреждение: AU, OOC
Примечание: все тлен.

Они осторожно продвигались по Казематам, тщательно осматривая каждую комнату на своем пути: где-то прятались трясущиеся от страха ученики, где-то — одержимые либо демоны. Изредка Казематы вздрагивали, и с потолка на голову Гаррету сыпались мелкие камешки. Каждый раз он вздрагивал, готовый отражать нападение по меньшей мере армии демонов. Сначала Карвер смеялся над братом в такие моменты. Потом перестал даже улыбаться.

На душе у обоих было мерзко. Ни один не хотел убивать всех магов только потому, что Андерс окончательно сошел с ума, но иного способа остановить происходящее не было. Только поддержать Право Уничтожения и надеяться, что хоть кто-то из вменяемых магов сможет сбежать. А потому они осторожно продвигались по Казематам, тщательно осматривая каждую комнату.

Друзья Гаррета давно рассеялись по многочисленным коридорам, по одному или по двое отправляясь на разведку. До сих пор никто из них не догнал братьев, и это не могло не тревожить: все-таки, поодиночке они могли не справиться с обученными магами. Но нужно было идти вперед, чтобы весь этот кошмар поскорее закончился со смертью Первого Чародея, и они шли, молча сжимая оружие.

Дверь одной из комнат была открыта: на пороге, наполовину выпраставшись в коридор, лежал обуглившийся труп. Карвер подошел было ближе, но в ужасе отпрянул, когда тот с сипением приподнял лишенную лица голову. Вместо глаз, носа и рта на сожженной коже зияли кровавые раны. Труп попытался подняться, опираясь раздробленными предплечьями о пол, но Карвер взмахом меча положил конец его жалким попыткам.

— Отвратительно, — вздрогнул он.

В комнате что-то взорвалось, заставив братьев отшатнуться. Поежившись, Карвер пинком отправил труп в полыхающую комнату.

Гаррет молча кивнул, думая, сколько еще страшных смертей принесет эта ночь. Повинуясь какому-то внезапному желанию, проходя мимо той комнаты, он закрыл дверь, мельком отметив прибитое к ней объявление: "Занятия переносятся на..."

Они продолжили свой поход. Дверь, комната, одержимые. Дверь, комната, маги крови. Дверь, комната... бесконечные коридоры Казематов, безликие, залитые кровью и наполовину выжженные. Монотонно гудел меч Карвера, рассекая воздух, а привкус электрических разрядов, остающийся после атак Гаррета, стал почти неразличимым.

— Никогда не думал, что они такие огромные, — устало выдохнул Карвер, прислоняясь к стене. Братья давно потеряли счет времени: им казалось, что они бредут целую вечность, хотя на самом деле вполне могло оказаться, что прошло не больше часа. — может, повернем назад?

Впереди послышался полный боли крик, но ни один из них не шелохнулся. Таких истошных, болезненных криков они наслушались на несколько жизней вперед и знали, что кто бы ни кричал, он уже мертв. А значит, нет смысла бежать.

— Зачем? — Гаррет уселся на липкий пол, не обращая внимания на окровавленную культю в полуметре от себя. — Чтобы встретиться с Мередит и... что? Рассказать, как мы заблудились? Да ее храмовники растерзают нас обоих раньше, чем ты откроешь рот. Почем им знать, может быть, мы вернулись, потому что стали одержимыми. Или передумали, и теперь защищаем... их.

Он махнул рукой на приоткрытую дверь, из-за которой с треском вылетали искры пламени. Пахло паленой плотью.

— Сейчас взорвется, — меланхолично заметил Карвер, и братья отодвинулись в сторону, для надежности укрывшись за ледяной стеной, созданной Гарретом. В комнате что-то с шипением лопнуло, и в тот же миг дверь снесло взрывной волной.

Откашлявшись, они без интереса посмотрели на то, что от нее осталось.

— Идем, — поднялся Гаррет, тяжело опираясь на посох. — Может быть, осталось совсем немного.

И они шли дальше. Дверь, комната, одержимые. Дверь, комната, маги крови. Дверь, комната... наполовину выползший из комнаты труп, отчаянно сипящий безгубым ртом. Разрубая его череп, Карвер поморщился:

— Да сколько можно!

Гаррет машинально закрыл дверь, за которой полыхало пожирающее брошенное внутрь тело пламя, мельком отметив прибитое к ней объявление: "Занятия переносятся на..."

— Действительно, — прошептал он, догоняя ушедшего вперед брата. — Сколько можно...

Бесконечные коридоры Казематов, безликие, залитые кровью и наполовину выжженные, тянулись перед ними. В третий раз разрубив обгоревший труп, тянущий к братьям руки, Карвер начал нервно озираться.

— Мы здесь уже были, — сдавленно сообщил он.

— Быть не может, — покачал головой Гаррет, стараясь не смотреть на прибитую к двери бумажку. — Мы никуда не сворачивали. Коридор же совершенно прямой.

— Но мы здесь уже были! — почти крикнул Карвер, вздрогнув от собственного голоса.

Гаррет глубоко вздохнул, стиснув посох, и внимательнее пригляделся к брату: поддался ли он панике, сходит с ума или на самом деле это — первые признаки одержимости?.. Ведь не просто так им иногда казалось, что за спинами мелькает едва различимая грузная тень. Может быть, рассказы о ловушках демонов, прорывающихся в Кругах — не ложь. И те слухи про произошедшее в Кинлохе — вовсе не слухи...

Вздрогнув, Гаррет встряхнул головой, прогоняя опасные мысли. Но дальше шел чуть в стороне от брата, наблюдая теперь не только за коридором, но и за ним.

Карвер принялся разыскивать какие-то запоминающиеся мелочи: яркий фолиант, записку на видном месте, трупы. Встречая их снова и снова, он все больше нервничал, пока, наконец, не встал посреди одной из комнат, тяжело дыша:

— Что это за магия? — почти спокойно произнес он, оборачиваясь к молчавшему все это время Гаррету. Тот пожал плечами. — А, может быть, ты все-таки знаешь?

В глазах Карвера блеснул недобрый отсвет. Гаррет попятился.

— Может быть, — сделал шаг вперед Карвер. — Может быть, это все твои заклинания? Может быть, все это время ты только ждал случая, чтобы избавиться от меня и побежать на помощь магам и своему драгоценному Андерсу?

— Карвер...

— Брось, дураку ясно, что он тоже ушел в Казематы. Из вас всех только я действительно хотел восстановить порядок. И как дурак поверил твоим словам об опасности, исходящей от Круга. Маг, повернувшийся против магов? Так не бывает, — он тихо и нервно рассмеялся, поднимая меч. — Я понял твой план... братец. И не допущу этого.

Гаррет попытался отшвырнуть Карвера силовым полем, но тот использовал какую-то из уловок, выученных у храмовников, и магия рассеялась. Пока Гаррет лихорадочно соображал, что же предпринять против взбесившегося брата, тот подлетел вплотную, выбив из его рук посох. Минутная борьба — и Карвер скрутил брата, перетягивая его запястья первым попавшимся под руку куском веревки. Гаррет хотел было его пнуть, но тот увернулся, спутывая его ноги куском штор.

И прежде, чем Гаррет успел сказать хоть слово, Карвер, скрутив жгут из шейного платка, заткнул ему рот.

— Я не хочу тебя убивать, — уже более спокойно покачал головой Карвер. — Так что будем надеяться, что оставшись здесь, ты не сможешь и дальше морочить мне голову.

Гаррет, отчаянно извиваясь и пытаясь высвободиться, с ненавистью смотрел, как брат уходит, закрывая за собой дверь.

Оставшись в одиночестве, он постарался успокоиться. Что бы ни сделал Карвер, а возможность использовать магию к Гаррету все еще не вернулась, так что приходилось медленными и осторожными движениями выпутываться из штор. Когда ноги удалось освободить, Гаррет поднялся, осматриваясь в поисках любого острого предмета.

Но ничего подходящего в комнате не было. Зато в коридоре должен был остаться отлетевший в схватке посох, с замечательным, отточенным лезвием у навершия...

В комнате похолодало. Откуда-то раздался шепот сотен голосов, смеющихся, рыдающих, зовущих на помощь.

Гаррет попытался открыть дверь спиной. Та не поддалась. Тогда он навалился на нее всем телом. Никакого результата. Отойдя, Гаррет с разбегу ударился плечом о дверь, стараясь ее выбить — дверь вздрогнула, но выстояла. Он повторил — с двери посыпались мелкие щепы. Но когда он уже отошел, чтобы с третьего раза высадить злополучную дверь, та открылась сама.

Из затянутого зеленоватой дымкой коридора в комнату зашел Карвер. Он улыбался, но в этой улыбке Гаррет заметил что-то хищное и жесткое, никогда не появлявшееся у брата раньше.

А еще во взгляде Карвера не было ни единого проблеска жизни. Остекленевшие глаза, на дне которых едва светилось что-то... чужое.

Не произнеся ни слова, он подошел вплотную к Гаррету, с силой толкая его в грудь. Не удержавшись на ногах, тот оступился и упал, ударившись спиной о край стола. Карвер поднял его за грудки и, разворачивая, бросил на тот же стол. Гаррет закашлялся сквозь кляп, судорожно пытаясь вдохнуть, а его брат рывком спустил с него штаны, крепко сжимая обнажившиеся ягодицы.

Гаррет дернулся было, пытаясь то ли лягнуть Карвера, то ли подняться, вырваться, но тот только рассмеялся, отвесив ему подзатыльник такой силы, что Гаррет обмяк, чуть было не потеряв сознание. Когда голова перестала саднить, Карвер уже терся членом между ягодиц брата. Тот снова попытался вырваться, но на этот раз Карвер схватил его за волосы, заставляя прогнуться, а свободной рукой принялся растягивать мышцы ануса Гаррета, заставляя их расслабиться. Плюнув на свой член, он резко вошел на всю длину, заставив брата глухо вскрикнуть сквозь кляп. По щекам Гаррета потекли слезы боли и унижения, и его брат шумно втянул воздух, словно вбирая из него эти чувства. Питаясь ими.

Движения Карвера были резкими и болезненными. Гаррет тяжело оперся о стол, не в силах стоять на ногах, и брат сильнее потянул за волосы, а освободившейся рукой — за веревку, стягивающую запястья Гаррета, принуждая его встать, сильнее насаживаясь на член.

Гаррет закусил кляп, стараясь терпеть боль и копя силы: в какой-то момент он ощутил, что снова может применять магию, но не хотел этого выдать раньше времени. Но когда темп, с которым Карвер вбивался в него, стал бешеным, Гаррет отшвырнул брата к стене огненным шаром, заодно сжигая и веревку на своих запястьях. Обернувшись, он увидел как полуобгоревший Карвер поднимается на ноги, и снова бросил в него огненный шар, сопровождая его сильным ударом каменного кулака. Карвер, истошно закричав, наполовину вылетел из комнаты, падая на пол лицом вниз, как тряпичная кукла.

Гаррет слишком поздно заметил подозрительную гору мешков и ящиков, стоящую неподалеку. Он рванул было к двери, но запутавшись в спущенных штанах рухнул около тихо шипящих бочек, разбухающих и кренящихся в разные стороны.

— Отвратительно, — услышал он голос брата, донесшийся из коридора за секунду до взрыва.

Название: Настоящая
Пейринг/Персонажи: Карвер|ф!Хоук
Категория: гет
Жанр: ангст, драма, десфик
Кинки: изнасилование, насилие, бладпдей, сумасшествие, спойлер
Рейтинг: R
Размер: 1481 слово
Предупреждение: всё очень-очень плохо. И грустно. И там немного сошедший с ума Карвер.

Когда-то давно Карвер думал, что, будучи храмовником, сможет доказать сестре, что вырос. А ещё – сможет защитить её. Это было, возможно, даже более весомой причиной, пусть младший Хоук никогда бы никому в этом не признался.

Особенно – после того, как выяснил, насколько сильно ошибся.

Каждый раз, когда он видит её – где угодно, в библиотеке, в коридорах, не суть важно конкретное место, важно то, что взгляд цепляется за слишком знакомые черты – что-то в груди болезненно сжимается, а горло сдавливает невидимая рука, перекрывающая доступ к кислороду. Реальность раз за разом выворачивается наизнанку, потому что видеть Мариан такой слишком неправильно. Вот только Карвер ничего не может исправить.

Не может стереть с её лба солнечное клеймо, которое оставили на её коже сторонники Алрика.

Пожалуй, это был единственный раз, когда он был рад видеть рядом с собой беловолосого эльфа. И отступника. Несмотря на то, что во многом это была именно вина последнего, тогда Карвер был совсем не против их компании. Хотя после того, как от отряда храмовников-радикалов осталась только груда тел, не сорваться на одержимого было очень сложно.

Вот только месть не могла вернуть его Мариан. Настоящую Мариан.

Она приходит к нему каждые два дня, потому что всякий раз, как Карвер видит её во время патруля, он не может удержаться и просит её об этом. Он утягивает её в свою каморку, которую и комнатой-то назвать нельзя, или перехватывает по дороге и зажимает где-нибудь в тёмном углу. Он перевязывает ей лоб алой лентой, так, чтобы не видеть проклятого солнца на коже. Так можно представить, что они вернулись в то время, когда ещё в Лотеринге Мариан часто любила носить таким манером ленту, которую ей подарил отец. Так она снова словно бы настоящая.

Карвер сжимает её в руках, оставляя на коже под мантией синяки от хватки закованных в латные перчатки пальцев. Карвер целует её лицо, и, чувствуя на своих щеках солёную влагу, пытается убедить себя в том, что слёзы – её.

Он рвёт ткань, по которой тут же расплываются тёмные пятна из царапин, оставленных металлическими пластинами. Он жмурится и целует её шею, чтобы не смотреть ей в лицо. Потому что иначе он зацепится взглядом за её глаза, пытаясь найти там хоть какое-то отражение эмоций, которые отняло у неё усмирение.

Однако хуже всего будет даже не это.

Когда он влетел в кабинет Орсино, в голове всё ещё не улеглась новость, пришедшая к нему на клочке бумаги, который Карвер так и не выпустил из рук. То, что там было написано, казалось слишком невероятным. Невозможным. Однако, когда дверь кабинета Первого Чародея влетела в стену, грустно скрипнув петлями, первым, что бросилось в глаза, был не растрёпанный вид последнего, не явное сожаление, немедленно отразившееся в его глазах, нет.

Первой бросилась в глаза обернувшаяся на него Мариан. Карвер тут же попытался встретиться с ней взглядом… и не смог. Взгляда не было. Вместо глаз его старшей сестры, выражения которых, кажется, он знал наизусть все, остались только обожжённые провалы.

Тогда Карвера трясло. Ему хотелось найти каждую проклятую тварь из тех, что совершили подобное с Мариан, каждую, чтоб их всех, сволочь, и пытать. Долго. Медленно. С наслаждением. Резать, кромсать лезвием кинжала, но так, чтобы как можно дольше не убить. Так, чтобы вскрыть каждого треклятого мудака ещё живого и скормить ему его же кишки. Так, чтобы остальные смотрели и боялись, зная, что их ждёт.

А потом, всё ещё живым, скормить им их же глаза.

Им всё равно не будет так больно, как ему.

Когда Карвер всё-таки не сдерживается, всё-таки теряется в своих воспоминаниях о сестре, всё-таки умудряется убедить себя в том, что это действительно она, и поднимает голову, взгляд его натыкается на два белых муляжа. Магия не всесильна, Мариан не смогли вернуть зрение, даже не смогли вырастить новые глазные яблоки. Каждый раз это выбивает из колеи, каждый раз выдирает из возведённых воспалённым сознанием стен приятной иллюзии и швыряет в реальность.

Каждый раз Карвер признаёт, наконец, что слёзы на щеках – его собственные. И рыдает. Воет моровым волком, утыкаясь лбом в плечо сестры, трясёт её, снова сжимает пальцы до синяков. Кричит в её лишённое эмоций лицо, требуя, чтобы она вернулась к нему. Чтобы вернула ему настоящую себя. Чтобы прекратила быть безвольной куклой.

Каждый раз Карвер скатывается в самую настоящую, жалкую и недостойную истерику.

После того как Мариан помогла Андерсу разобраться с Алриком, проблем с храмовниками-радикалами в Круге стало меньше. Карвер как человек, знавший ситуацию изнутри, вполне готов был подтвердить, что отношение к магам стало несколько более лояльным, да и новые усмирённые перестали появляться в коридорах и Казематах так часто. И вообще всё вроде бы успокоилось…

А потом выяснилось, что под горячую руку Хоук и её отряда попали не все.

Оставшиеся радикалы не могли взять числом, а потому воспользовались хитростью. Наёмников отправлять под магию Мариан было не жалко, а когда она вымоталась, храмовники просто лишили её способностей и, пусть и с трудом, смогли повязать. Дальше – дело только техники, фантазии и желания… И всего этого у проклятых дружков уже примерно год как мёртвого Алрика было предостаточно.

Её нашли. Группа магов Орсино, который подключился к поискам после новостей, пришедших из казарм Авелин. Нашли спустя два дня. Измученную, истощённую, искромсанную. На теле Хоук, казалось, не осталось ни единого живого места: всё либо располосовано лезвиями, либо обожжено. На ней словно пытались написать картину, используя в качестве кистей и красок ножи и раскалённые прутья. Ими не прошлись только по лицу. Там были только оставшиеся от побоев синяки и разбитые в кровь губы. Выжженные глаза.

И завершавшее жуткую композицию то-самое-клеймо на лбу.

Сегодня всё так же, как и всегда. Карвер снова пытается добиться от сестры хоть какого-то подобия её прежней, и снова ничего не выходит. Снова злится, снова вбивает кулаки в стены в сантиметрах от головы Мариан, так, что на костяшках от металла и забивающегося между пластинами каменного крошева наверняка останутся ссадины.

Это его не волнует.

Карвер ненавидит себя за то, что так и не смог рассказать сестре правду. Не успел. Думал, что время ещё будет. Думал, что тот раз не был единственным. А теперь…

Он стаскивает с рук латные перчатки, отбрасывает их куда-то в сторону. Грохот эхом отдаётся в коридоре, но Карверу плевать: он сквозь оставленные им же дыры в ткани проникает под одежду Мариан, скользит по изодранной коже ладонями. Знает, что ей больно, но не останавливается – проходится кончиками пальцев по её рёбрам, поднимается выше и оглаживает грудь. Он помнит, как в тот единственный раз сестра от такой ласки прикрыла глаза и задышала глубже. Он ждёт такой же реакции, всем сердцем ждёт. И не получает.

И злится сильнее.

Быстро снимает доспех, поддоспешник, а затем избавляет Мариан от обрывков её одежды.

Он разворачивает её лицом к стене, впечатывает в каменную кладку и входит сразу, резко. Собственной смазки не хватает, получается слишком жёстко, болезненно: Карвер недовольно морщится и, отстранившись, склоняется над своими вещами, выуживая из сваленных в стороне вещей кинжал. Ловит попытавшуюся было скрыться сестру за руку – он не раз шёл против её воли, пойдёт и сейчас, ведь это лишь для того, чтобы, наконец, вернуть её, – дёргает на себя и перерезает ей кожу на запястье. Несколько раз, глубоко, так, что кровь хлещет из ран. И Карвер, не выпуская руку из пальцев, подтягивает её к своему паху, так, чтобы его как следует залило.

Теперь должно быть не так болезненно.

Карвер вколачивает сестру в стену грубыми, быстрыми толчками. Зарывается носом в волосы на её затылке, закрывая глаза и вновь кляня себя за то, что так и не сказал ей ни разу вслух о том, что чувствует на самом деле.

Теперь он почти кричит ей об этом, а по щекам всё текут и текут слёзы боли и ярости. Он не ждёт ответа, ему это просто не нужно, потому что всё равно его Мариан ему уже не ответит.

Впервые за долгое время осознание этого факта вдруг приходит целиком и полностью, и на несколько мгновений Карвер застывает на месте, пытаясь переварить то, что только что понял. А потом поднимает ставший вдруг очень спокойным взгляд на женщину, распластанную по стене перед ним.

Это ведь не Мариан Хоук.

Эта женщина может носить то же имя, выглядеть так же, как его сестра, но это уже не она.

В тот момент, когда Карвер проговаривает это всё в своих мыслях и понимает, что среди его чувств не появилось никакого протеста этим словам, всё становится куда легче.

Кажется, она ему что-то говорит. Карверу плевать. Это уже не его сестра, значит, слушать её совсем не обязательно.

Чувствуя, что, несмотря на пришедшую к нему вдруг неправильность происходящего, близок к разрядке, Карвер зачем-то вновь поднимает руку, в которой всё ещё держит кинжал. А потом понимает. Конечно, это ведь так правильно. Это давно нужно было сделать, и как он раньше не догадался?..

В тот момент, когда лезвие с силой проходит по горлу женщины, разрезая кожу, мясо и сосуды, Карвер вдруг испытывает нечто невообразимое. И кончает спустя несколько судорожных толчков в уже, по сути, мёртвое тело. Кончает с таким упоением, какого не было ни разу в его жизни.

Он обнимает ещё тёплый труп, поддерживая, и, вновь уткнувшись носом ей в волосы, шепчет «Мариан» удовлетворённо и тепло. Почти ласково.

В конце концов, теперь в его руках не лишённая эмоций кукла. Теперь он действительно может представить, что это его сестра.

Название: Отличная команда
Пейринг/Персонажи: м!Хоук/Изабела\Карвер
Категория: гет, слэш
Жанр: стеб, pwp
Кинки: трисом, двойное проникновение, горизонтальный инцест
Рейтинг: R
Размер: 632 слова
Предупреждение: ООС

Подходя к поместью Хоуков, Карвер нервно бряцал своими блестящими доспехами храмовника, то и дело запинаясь о полы непривычной юбки. Прохожие изумленно оглядывались на него, и то и дело Карвер слышал даже не шепот — громкие обсуждения того, как храмовники не знают своего места, или злорадного смеха, мол, на Защитника-то наконец решили надавить, официально признав отступником, и в низости своей отправили к нему брата.

Карвер изо всех сил старался пропускать язвительные замечания мимо ушей. Ему и так было тяжело. В конце концов, не каждый день он решался признаться брату в любви.

Проведя несколько ночей в казармах, Карвер, за отсутствием желания выпивать, забираться в комнаты магов или зажиматься в темных углах с другими храмовниками, уделил достаточно времени анализу своего отношения к брату. Долго размышляя о своей ненависти, детских обидах и желании делать все наперекор, Карвер пришел к единственному возможному выводу: на самом деле он любил брата, но, осознавая неправильность этой любви, старался ее подавить всеми силами. Демонстрировал агрессию вместо заботы, например. Зато теперь, разобравшись в себе, он был готов признаться.

На самом деле, если бы не нападение кунари, Карвер мог так и не решиться. Но теперь, осознав, как хрупок мир даже в Киркволле, и ощущая угрозу, витающую в воздухе, он решился. И был в своем решении тверд, как никогда.

Дверь ему открыл Бодан.

— Здравствуй, — кивнул ему Карвер, проходя в дом. — Гаррет дома?

— Дома, но пока что, ммм, занят.

— Думаю, на меня он сможет найти время. Где мне его найти?

— Мастер Хоук у себя в спальне, — Бодан сощурился. — Может быть, чаю, пока вы ждете?

Карвер задумался. Но чем дольше он думал, тем сильнее начинал сомневаться в себе, ощущая трусливое желание сбежать. А потому он решительно обошел Бодана, бросив короткое "нет, спасибо", и поднялся прямо в спальню, не слушая попыток гнома протестовать.

— Гаррет, я хотел тебе сказать, что на самом деле люблю тебя... — начал было Карвер, открывая дверь, но так и замер на пороге, хватая ртом воздух.

— Мда, — заметил Гаррет, почесывая бороду. — Неловко вышло. Я бы сказал что-нибудь вроде "это не то, что ты подумал", да вот только...

— ... что здесь еще можно подумать, — хохотнула оседлавшая его член Изабела, не переставая размеренно двигаться.

Карвер попытался попятиться и закрыть дверь, готовый убежать, куда глаза глядят, но не смог оторвать взгляд от ее обнаженной груди, подпрыгивающей при каждом движении.

— Ну ты или зайди уже, или выйди, — пробурчал брат.

— А лучше зайди, — хитро улыбнулась Изабела, слезая с разочарованно засопевшего Гаррета. — Только дверь поплотнее закрой.

И Карвер неожиданно для себя послушался. Как зачарованный, он прошел в спальню и, повинуясь приглашению, встал возле кровати. Изабела, стоя на коленях на краю постели, постучала согнутым пальцем по его нагруднику, и Карвер быстро избавился от доспеха, предоставив ей снять все остальное. Видя за ее спиной обнаженного брата, он дрожал от нахлынувшего возбуждения. Когда Изабела нагнулась и губами плотно обхватила его член, он не смотрел на нее, целиком сосредоточившись на Гаррете. Тот же, с интересом смотря в глаза Карверу, пристроился к Изабеле сзади, решительно продолжая прерванное. Она лишь на секунду замерла, стараясь подстроить движение своих губ к ритму Гаррета.

— Так что ты сказал? — хрипло уточнил тот, с наслаждением сжимая ее ягодицы.

— Что... люблю... тебя...— Карвер, одной рукой придерживая волосы Изабелы, вторую протянул к брату, и тот, чуть склонившись, коснулся протянутых пальцев губами.

Тяжело дыша, Карвер ухватил Гаррета за бороду, наклоняясь к нему и одновременно притягивая его к себе, целуя неуверенно, но напористо. Изабела на секунду протестующе простонала, но затем все же нашла удобную позицию между братьями. Она сосредоточенно вырисовывала узоры языком на члене одного и старалась не сбиться с темпа, подмахивая второму, пока Гаррет, отпустив ее, крепко сжимал плечи брата, показывая ему "настоящий" поцелуй.

От избытка впечатлений Карвер кончил первым, забрызгав попытавшейся увернуться Изабеле грудь. Вслед за братом последовал и Гаррет, ненадолго увеличив темп и удовлетворенно выдохнув одновременно с Изабелой.

— И все-таки вы отличная команда, — томно прошептала она, рухнув между улегшимися было братьями в постель. — Может быть, повторим?

Название: Пари
Пейринг/Персонажи: Карвер/Мариан
Категория: гет
Жанр: стеб
Кинки: секс на публике, горизонтальный инцест
Рейтинг: R
Размер: 659 слов
Предупреждение: AU, OOC
Примечание: драматическое произведение.

ПАРИ

Мини-пьеса в одном действии

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

Мариан Хоук, ферелденская беженка, приглашенная на охоту в замок Эн

Карвер Хоук, ее брат

Проспер де Монфор, герцог, хозяин замка Эн

Гости Проспера де Монфора, все орлесианцы

Действие происходит в гостиной замка Эн.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ И ЕДИНСТВЕННОЕ

Гостиная Проспера де Монфора неярко освещена отливающим розовым пламенем свечей. В центре расчищено место, освещенное наиболее ярко: там стоит кушетка, задрапированная шелком и заваленная пестрыми подушками. По полутемным углам стоят, сидят и полулежат гости в орлейских масках, переговариваясь вполголоса и потягивая вина.

Смущаясь и нервно оглядываясь на улыбающихся под масками гостей, в центр выходят Мариан и Карвер Хоуки.

Карвер (на секунду замявшись): Я ненавижу тебя, сестра! Ты меня раздражаешь!

Гости неодобрительно шелестят платьями. Кто-то презрительно фыркает.

Мариан (откашлявшись): Но почему, братец? Мы же... одна семья! Нам нужно держаться друг друга...

Гости откровенно зевают, начиная шуметь.

Карвер (повышая голос): Потому что ты старше меня! Умнее! И вообще, ты маг, ух, как я тебе завидую! И как же ты меня бесишь!

Мариан: Надо же, какой нежный ребенок. Давно бы уже вырос из своих детских предубеждений!

Карвер: Я давно вырос!

Мариан (насмешливо): Докажи!

Карвер (срывая с нее мантию): И докажу!

Гости перестают шуметь, с интересом наблюдая, как Карвер, стянув штаны, бросает Мариан на кушетку, где та укладывается так, чтобы было видно всю ее.

Первый гость (обмахиваясь веером): Мне кажется, это было слишком... топорно.

Второй гость (приглядываясь к начавшему дрочить на сестру Карверу): О да, пожалуй, в этом я с вами согласен. Вы посмотрите, как неизящно! Если бы такое написали в "Вестнике", ни один платочек бы не затрепетал.

Мариан: Ох! Ах!

Первый гость (делая глоток вина): Вы посмотрите, друг мой, под каким неестественным углом он пытается к ней подойти! Как безыскусно и скучно!

Карвер, краснея и возбуждаясь от количества наблюдателей, подходит к кушетке и переворачивает сестру на живот, беря ее сзади. Мариан стонет, смотря прямо в глаза сидящему напротив гостю.

Первый гость: Проспер, конечно, обещал нам незабываемое зрелище, но, кажется, забыл уточнить, что его "незабываемое" подразумевает "ужаснетесь так, что никогда не сможете забыть".

Второй гость (громко освистывает Мариан, уже сидящую сверху на брате): Совершенно с вами согласен, дорогой.

Мариан скачет на Карвере, вцепившемся в шелк и старающемся не соскользнуть с него, и гордо обводит взглядом гостей. Гости ерзают на стульях, оправляя платья, и пьют вино, обмахиваясь веерами.

Второй гость: Давайте заключим пари, дорогой?

Первый гость: Да? Какое же?

Второй гость: Ставлю десять золотых, что когда они закончат, он признается ей в вечной любви.

Первый гость: Ну чтож, мой дорогой, не могу не разделить ваш азарт. Пятнадцать золотых, и в конце он бросит ее одну.

Второй гость (поправляя маску) Да вы жадны! Но я согласен.

Карвер и Мариан в голос стонут, заставляя гостей вздрогнуть и снова обратить на них внимание. Мариан демонстративно стирает с живота влагу, а Карвер поднимается, подбирая штаны. Гости в напряжении замирают.

Мариан: (щурится) Надо же, ты действительно уже не ребенок!

Карвер: Я давно тебе это говорю!

Мариан: Но что же будет дальше?

Карвер: Я хотел было бросить тебя, ведь я тебя так ненавижу...

Гости стонут. Раздается свист и в спину Карвера прилетает кусок сыра.

Карвер (с нажимом): ... но я понял, что люблю тебя! И теперь никогда не брошу!

Мариан (бросаясь на шею брату): О, Карвер!

Мариан притягивает брата к себе и накрывает их обоих с головое шелками с кушетки. Вбегают слуги и уносят их из гостиной.

Первый гость: Кажется, вы победили, мой друг. Вот ваше золото.

Второй гость: (принимая мешочек) Приятно иметь с вами дело! А теперь, не желаете ли этой прекрасной ветчины? Говорят, она с незабываемым привкусом отчаяния!

Проспер де Монфор (выходя на свет): Я надеюсь, мои дорогие гости получили удовольствие от этой маленькой семейной драмы!

Второй гость (хохотнув): Несомненно!

Проспер де Монфор: Рад слышать. Завтра мы отправляемся на охоту, и я надеюсь, вы все к нам присоединитесь. А пока — доброй ночи, дорогие гости!

Герцог уходит. Свет становится глуше, и гости продолжают тихо переговариваться, обмахиваться веерами и пить вино. Изредка из какого-нибудь угла раздается громкий смех, и кто-нибудь выскальзывает за дверь в сопровождении партнера.

ЗАНАВЕС

Название: хоуки никогда не будут прежними
Пейринг/Персонажи: все со всеми
Категория: гет, слэш, трисом
Жанр: мемасики
Кинки: неожиданные пейринги, трисом, горизонтальный инцест, ревность, чувство вины
Рейтинг: столько не живут
Размер: XXL
Предупреждение: у автора лириум мозга
Примечание: и выложил это тоже лириум

проникнуться до самых глубин

Название: экстрим есть экстрим
Пейринг/Персонажи: Фенрис/ж!Хоук/Андерс/Себастьян
Категория: гет
Жанр: демотиваторы
Кинки: (пре) групповой секс
Рейтинг: PG-13
Размер: 500х376
Примечание: сами демотиваторы отвечают на все вопросы, которые могут возникнуть; открываются по клику на первый.

@темы: Весеннее обострение, персонаж: Изабелла, персонаж: Бетани, персонаж: Карвер, отношения: гет, кинк: публичный_секс, персонаж: Тревельян, кинк: dark, отношения: слеш, кинк: юмор, кинк: treesome, кинк: pwp, кинк: инцест, персонаж: Хоук, кинк: бладплей, кинк: изнасилование, кинк: принуждение, кинк: связывание, экстрим-тур, Хоукцест-тим

URL

14:18

Доступ к записи ограничен

все записи пользователя в сообществе Хруст_орлейской_булки

Как упоителен весной Халамширал

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

URL

09:09

Весеннее обострение: экстрим

все записи пользователя в сообществе Некто в маске с мабари

Название: Сады Халамширала
Пейринг/Персонажи: Каллен / ж!Тревельян
Категория: гет
Жанр: романтика
Кинки: секс на публике, секс в одежде, протезы
Рейтинг: NC-17
Размер: 1272 слова
Примечание 1: постканон
Примечание 2: нежная и чувственная история, экстрим только в названиях кинков

читать дальше

@темы: Весеннее обострение, персонаж: Каллен, Dragon Age: Inquisition, отношения: гет, кинк: публичный_секс, персонаж: Тревельян, индивидуальное участие, экстрим-тур

URL

04:27

Весеннее обострение: экстрим-кинк

все записи пользователя в сообществе Влюбленная Лавелланка

Название: Ритуал
Пейринг/Персонажи: Солас / фем!Лавеллан
Категория: гет
Жанр: романс
Кинки: зоо
Рейтинг: NC-17
Размер: ~ 1539 слов
Примечание 1: таймлайн между "Инквизицией" и "Чужаком"
Примечание 2: по заявке "Солас/фем!Лавеллан. Секс в обличье волка."

читать дальше

Эллана Лавеллан, леди Инквизитор, ее милость Вестница Андрасте, шла по ночному лесу нагая, словно в момент рождения. Трава шелестела под ее шагами, ветер вздыхал в кронах деревьев. Метка на левой ладони тускло светилась, окрашивая зеленым шкурки трех крупных зайцев — подношения Фен’Харелу. Хранительница велела ей не думать о посторонних вещах во время проведения ритуала, но мысли сами вплывали в голове непрошенными гостями. Она думала о скандале, который неизменно случился бы, доведись кому-нибудь увидеть ее — голую, перемазанную заячьей кровью, одну в ночном лесу. Впрочем, нелепость ситуации даже помогала, отвлекая от других, куда более мрачных мыслей...

После победы над Корифеем и бесследного исчезновения Соласа, Эллана погрузилась в бездонное море глухой тоски. Ей казалось, что она тонет в вязком сером мареве и никак не может достигнуть дна. Когда вся Инквизиция праздновала победу над самозваным богом, леди Инквизитор, скрывшись от всех, рыдала на балконе своих покоев. Занимающийся рассвет окрашивал все вокруг золотым и розовым, и от этого она еще горше чувствовала свое невыносимое одиночество. Не пытаясь сдержать слезы, она с горечью осознавала, что никто — ни друзья и соратники, ни тысячи верящих в нее по всему Тедасу, не могут заменить ей любовь Соласа, которую она потеряла, кажется, безвозвратно. Она знала, чувствовала, что он любил ее. Они оба немножко сошли с ума, окунувшись в бурный водоворот этой любви. Она отринула все, что до встречи с ним считала непреложными истинами — веру в Творцов, традиции, которые чтила, усвоенные с детства правила поведения, подобающего долийке, даже валласлин, который до встречи с Соласом с гордостью носила на своем лице. Она не задумываясь отдалась ему, едва он дал понять, что хочет ее. Она сама, первая, поцеловала его. Она вела себя так, что Хранительница, доведись ей узнать подробности, сгорела бы от стыда за свою ученицу. Эллана боялась, что ее недостойное поведение и стало причиной того, что Солас ушел. Возможно он понял, что не сможет любить женщину, с легкостью отбросившую все, что было ей дорого, ради его ласк и поцелуев...

В таком ужасном состоянии ее и застала хранительница, решившая навестить в Скайхолде ученицу, ставшую вестницей шемленской пророчицы. Эллана не нашла в себе сил, чтобы сделать вид, будто у нее все хорошо. Едва они остались наедине, она разрыдалась, уткнувшись в плечо наставницы. Та ласково, как в детстве, гладила ее по голове, шепча слова утешения, а потом отстранила, взяв за плечи.
— Послушай меня, дитя, — сочувственно сказала она. — Мне невыносимо видеть как ты страдаешь и я хочу тебе помочь.
— Вы не можете мне помочь, — всхлипнула Эллана. — Он исчез, словно его и не было никогда. Если бы я не видела в зеркале своего лица без валласлина, я бы решила, что он мне приснился.
— Есть один способ. — Хранительница подала ей платок, чтобы вытереть слезы. — Есть ритуал, к которому прибегают в крайних случаях, если ситуация кажется безвыходной. Ты можешь обратиться к Фен’Харелу.
— Но... Зачем? Чем Ужасный волк может помочь?
— Никто не скажет тебе этого заранее. Ужасный волк — великий хитрец и его пути не дано понять смертным. Но если он услышит тебя и захочет помочь — возможно, он поделится с тобой толикой своей хитрости. Возможно, тогда ты увидишь путь, которого не замечаешь сейчас...

Видимо окончательно отчаявшись, Эллана согласилась. И вот теперь, оставив одежду под деревом, шла по ночному лесу голая. И несла в руках трех зайцев, которых подстрелила сама, чтобы принести Фен’Харелу дар и попросить помощи. Она словно наяву слышала наставления Хранительницы: «Сними с себя всю одежду, ты должна прийти к нему такой, какой тебя создали Творцы. Не пользуйся никакими благовониями, от тебя не должно исходить никакого запаха, кроме твоего собственного. Будь готова исполнить все, что он от тебя потребует. Будь готова уйти немедленно и без возражений, если он прогонит тебя. Будь благодарна за любую малость, если он решит тебя одарить...»
Впереди показался алтарь, увенчанный огромным изваянием волка. Эллана, подошла к нему, взмахом руки зажгла в жаровне, установленной напротив изваяния, завесный огонь, и, уронив несколько капель заячьей крови в выемку в основании, положила свою ношу в жертвенную чашу. Простершись ниц перед алтарем, она принялась молиться, призывая Фен’Харела принять ее дар, умоляя услышать ее просьбы.

Ветер усилился, дохнул потусторонним холодом, заставляя ее кожу покрыться мурашками. Эллана усердно молилась, внутренне досадуя, что решилась на этот глупый ритуал. Солас говорил ей, что Творцы не были богами. Путешествуя по тени, он узнал, что они когда-то были смертными, как и она сама. Что они владели рабами и помечали их принадлежность, нанося свои знаки на их лица. И все же что-то останавливало ее о того, чтобы встать, отряхнуть колени и ладони от налипшей хвои и листьев, и уйти прочь.
Внезапно она ощутила чье-то присутствие. Объятая внезапным страхом, ощущая как ледяная волна прокатывается по позвоночнику, она осторожно встала и огляделась. Из-за алтаря, мягко ступая, вышел огромный волк. Животное выглядело чудовищно. Шесть красных глаз светились таинственным огнем на здоровенной морде, черная косматая шерсть топорщилась на загривке, в гигантской пасти белели клыки, каждый из которых мог сравниться длиной с кинжалами Коула.

«Охренеть», всплыло в памяти Элланы одно из любимых словечек Серы, означавшее крайнее удивление, обескураженность и невозможность поверить собственным глазам, одновременно. Волк напряженно принюхался и метка на ее руке вмиг налилась тяжелой, тянущей болью. «Сейчас набросится», в ужасе подумала Эллана, но волк, еще раз втянув носом воздух, повернулся к ней задом и, удобно усевшись перед жертвенником, начал пожирать принесенных ею зайцев.

Нереальность ситуации все усиливалась. Посланник Фен’Харела с аппетитом поглощал дичь, фыркая и отплевываясь от шерсти, а Эллана стояла у него за спиной, не зная что делать. «Все-таки Солас ошибался», думала она, «По крайней мере насчет Фен’Харела». Закончив трапезу, волк повернулся к ней, довольно облизываясь и внимательно посмотрел ей в лицо. В его глазах, казалось, светилась насмешка.
— О, посланник Ужасного Волка, — начала было, Эллана, собираясь повторить свои просьбы не в пустоту. Почему-то она была уверена, что волк поймет все, что она скажет и передаст хозяину.

Волк, впрочем, слушать не пожелал. Сделав шаг вперед, он лизнул ее в лицо, прервав заготовленную речь. Потом обнюхал с ног до головы и слегка боднул головой под колени. Эллана, едва удержавшись на ногах, завертела головой, чтобы держать волка в поле зрения, надеясь, что он даст понять чего хочет. Волк медленно обошел вокруг нее, сунулся холодным и мокрым носом ей между ног, отчего она чуть не завизжала, а потом снова боднул головой под колени — уже сильнее. «Давай, раз пришла», как бы говорил его взгляд, и ее осенило — он желал, чтобы она опустилась на колени и позволила овладеть собой.

Внутренне заливаясь истерическим смехом от идиотизма ситуации, Эллана встала на четвереньки и поежилась, ожидая проникновения. Волк пыхтел у нее за спиной, тыкался носом в бедра, оставляя влажные следы на коже, и вскакивать на нее не спешил. Она слегка выгнула спину, чтобы продемонстрировать свою готовность, и вздрогнула, когда горячий язык настойчиво лизнул складки ее лона. Сразу вслед за этим она ощутила, одновременно, прикосновение широких лап к своей спине и проникновение волчьего члена внутрь нее.

Чувство нереальности происходящего накрыло Эллану с головой. Волк быстро двигался в ней, забавно сопя над ухом, и она никак не могла изгнать из мыслей образ собачьей свадьбы, когда кобель, получивший благосклонность самки, вскакивал на нее, судорожно двигался, а потом они застывали, сцепившись в замок...
«Узел», пронзила ее паническая мысль, «У кобелей в члене есть узел, чтобы сука не убежала до того, как он оплодотворит ее». Собаки — родичи волкам, а значит у волков точно так же. Со все нарастающим ужасом Эллана ждала как узел в члене волка, что брал ее, набухнет и разорвет ей внутренности, когда поняла, что больше не ощущает лап на спине. За глупыми мыслями она не заметила, что тот, кто был в ней сейчас, двигался размеренно и ритмично. И ощущения были совсем другие. И, самое главное, ее грудь сжимала пятипалая рука.

Чувствуя, как внизу живота становится горячдо, Эллана попыталась обернуться, чтобы проверить пронзившую мозг догадку, но ее мягко, но настойчиво, взяли за затылок и заставили опустить голову. Впрочем больше ей ничего не требовалось. Прикосновения этих рук были ей знакомы невероятно — до боли, до способности ощутить эти руки на себе, даже силой воображения. «Солас», подумала Эллана, нащупывая его ладонь, и возвращая ее на свою грудь. Он немедленно принялся ласкать ее именно так, как ей нравилось, слегка сжимая сосок в ритме своих движений. Она, между тем, упираясь в землю лишь одной рукой, скользнула другой по животу и, раздвинув пальцами влажные складки, нащупала свой бугорок удовольствия, который и принялась теребить, поддерживая ритм, задаваемый Соласом.

Спустя всего несколько мгновений наслаждение взорвалось в ней, накрывая словно волной, вымывая из головы все мысли. В гулкой пустоте Эллана почувствовала прикосновение знакомых губ к плечу и услышала, как знакомый голос выдохнул «Венан», а в следующий миг Солас — или тот, кто принял его облик — уже изливался в нее.
Он поцеловал ее в плечо еще раз, вложив в это прикосновение столько благодарности и заботы, что Эллана едва не разрыдалась, ласково провел рукой по ее спине, стирая выступивший пот, и, спустя несколько мгновений, она услышала удаляющиеся шаги.

Обессиленная, она опустила голову на скрещенные руки, почти распластавшись по вытоптанной земле, и, горячо и искренне, зашептала слова благодарности Фен’Харелу. Эллана вовсе не была идиоткой. Она понимала, что тот, кому она только что отдалась, вовсе не был Соласом. И все же, Ужасный Волк, несмотря на ее слова, видимо почувствовал в ее сердце истинные желания и потому велел своему посланнику принять облик ее пропавшего любовника. Пусть бог-хитрец не наградил ее тайным знанием, но сегодня, впервые за год, она заснет спокойно. И, возможно, сегодня, впервые за год, ей не приснится волк, бродящий в отдалении, и исчезающий, когда она пытается приблизиться к нему.
«Ма серранас, Фен’Харел», еще раз прошептала она.

@темы: Весеннее обострение, Dragon Age: Inquisition, отношения: гет, персонаж: Лавеллан, персонаж: Солас, кинк: зоофилия, индивидуальное участие, экстрим-тур

URL

00:47

все записи пользователя в сообществе Леди Мантильон

"Распутная вдова": издание для благородных мыслями и скорых на поступки.

Третий тур открыт, дамы и господа! :buh:

@темы: весеннее обострение, организационное

URL

Индивидуалы	Заявки	Голоса	Итого
1 тур
Думать о будущем	-	8	8
Vir sulahn	-	4	4
Вид из окна	-	5	5
Дурочка	1	4	5
*2 тур*
Хороший день	1	3	4
Вечер тяжелого дня	-	6	6
Десять монет	1	10	11
Жертва	-	2	2
Синдром жертвы	-	3	3
3 тур
Ритуал	1	6	7
Сады Халамширала	-	7	7
Честь	1	5	6
***	-	3	3

Команды	Оргбаллы	Голоса за тексты	Итого
1 тур
Орлей Цветок пиона (6 голосов) - 1 место Горсть капризов (5 голосов) - 2 место Снова вместе (1 голос)	1	8+6	15
Хоукцест ч.1 Последняя ночь (2 голоса) Доказать (0 голосов) (не)идеальный (3 голоса) Лучшее для малышки Вишенки (1 голос) Пытка нежностью (3 голоса) Хоукцест ч.2 Побег (0 голосов) Ужин (2 голоса) Он знает (2 голоса) Сон разума (1 голос) Месть (4 голоса) - 3 место	5+1	4	10
Властелины За ошибки надо платить (1 голос) Мой город (4 голоса) - 3 место Куранта с магистрами (4 голоса) - 3 место	1	4+4	9
Балаган Вечер тяжелого дня (0 голосов) Десерт (0 голосов) Мечты сбываются (2 голоса)	1	-	1
*2 тур*
Орлей Из нравы (3 голоса) Не спорь со старшими (8 голосов) - 1 место У мадам на поводу (3 голоса) Партнеры по танцам (4 голоса)	2+1	8	11
Хоукцест ч.1 Скрытые таланты (2 голоса) До тех пор, пока... (0 голосов) Закрытые двери (1 голос) Ни единого слова (2 голоса) Мы можем (1 голос) Хоукцест ч.2 Завидуешь? (4 голоса) Во имя Пеле (0 голосов) Не дергаться (1 голос) мне бы в небо (3 голоса)	5	-	5
Властелины Большие планы (7 голосов) - 2 место А Варрик дазнт ноу (5 голосов) - 3 место	-	6+4	10
Балаган Урок орлейского прикладного искусства (3 голоса) Задание (2 голоса) Преденность (3 голоса) Своим способом (2 голоса)	2	-	2
3 тур
Орлей Братская любовь (5 голосов) - 2 место Маску тоже (3 голоса) Императорская милость (3 голоса) На войне как на войне (6 голосов) - 1 место	2	6+8	16
Хоукцест Родная кровь (2 голоса) Ничего личного (5 голосов) - 2 место Казематы (1 голос) Настоящая (2 голоса) Отличная команда (2 голоса) Пари (4 голоса) - 3 место	3	6+4	13
Властелины Ход твоей мысли (5 голосов) - 2 место Не имеет значения (3 голоса)	-	6	6
Балаган Первая брачная ночь (3 голоса) Возмездие (1 голос) Испытание (1 голос)	1	-	1
Итого
Орлей (6 голосов за команду)	6	36	48
Хоукцест (1 голос за команду)	14	14	29
Властелины (2 голоса за команду)	1	24	27
Балаган (0 голосов за команду)	4	-	4


Запомнить